Прощание с маленькими человечками
Студия "Гибли" выпустила еще одну экранизацию западной сказки. "Ариэтти из страны лилипутов" по мотивам повестей Мэри Нортон о добывайках – вполне достойный внимания мультфильм
Москва. 25 марта. INTERFAX.RU - "Добывайки", они же borrowers, то есть "заимствователи", - это маленькие человечки, которые поселяются в домах обычных людей и устраивают свой быт из "заимствованных" вещей. Например, кусочка обычного рафинада им хватает на несколько месяцев, а булавка становится оружием или альпинистским крюком. Такая модификация идеи домового. Детям должны нравиться истории о том, что потерянные вещи на самом деле приносят пользу, а не валяются где-нибудь за шкафом, покрываясь многолетним слоем пыли.
Сказки Мэри Нортон в России известны не слишком широко, поэтому прокатчики не стали рисковать со словом "добывайки" и выпускают в прокат фильм про каких-то "лилипутов", хотя к Свифту произведение не имеет никакого отношения. В Англии добывайки довольно известны, по мотивам рассказов о них существует сериал и полнометражный фильм, который добрался в девяностые годы и до России, но особой популярности не снискал. Фильм об Ариэтти (так зовут маленькую добывайку, главную героиню сказок Мэри Нортон) сделан под присмотром Хайяо Миядзаки аниматором Хиромасе Йонебаяши. Последний работал у Миядзаки на полнометражных картинах последних лет, и если верить IMDB, то мы имеем дело с его полнометражным дебютом.
В отличие от масштабных лент своего начальника, "Ариэтти" - мультфильм камерный, аскетичный, он больше похож не на "Рыбку Поньо" или "Замок Хаула", а на бытовые сюжеты студии "Гибли" вроде "Шепота сердца". Здесь нет никаких чудесных превращений, гротескных ситуаций и персонажей, даже сам приключенческий конфликт дан в предельно смягченных тонах. Речь идет о том, что служанка дома, где поселились добывайки, мечтает их изловить, и ей почти удается это сделать. Но это не главное.
В этом фильме важнее лирическая грусть, характерная для лучших бытовых произведений о подростках Японии. Обычный мальчик, которому предстоит тяжелая операция и который не хочет жить. Девушка-добывайка понемногу знакомится с ним, в результате этого знакомства они меняют свое отношение к жизни. Она перестает бояться людей и окружающего мира, он – возможной смерти и своего одиночества. Но сама жизнь утекает куда-то вдаль, уносит их друг от друга.
Это, кстати, отличительная особенность японских сказок. Западные фильмы чаще всего оканчиваются воссоединением героев, конфликты между ними разрешаются, они остаются в совместной вечности. В японских фильмах герой уходит, как только понял или сделал нечто важное. Разлука, в которой легкое сожаление вытесняется чувством вселенской гармонии, простирается перед нами – и тоже в вечности, так как ясно, что встреча более не случится. Эта установка на неизбежное одиночество, когда встреча с другим человеком рассматривается лишь как некий конечный этап, является закономерным следствием восточной картины мира, но любопытны те способы, которыми она пробивается сквозь призму произведений западной культуры. Ясно, что бегство добываек в конце оригинальной повести – символ прощания с детством, взросления. У японцев он разрастается вглубь. Общение героев – распространеннейший в Японии мотив интеграции, поисков возможности диалога для закрытого типа личности. Но трагизм в том, что прощаться нужно именно тогда, когда найден общий язык, когда есть что терять, а не когда некие возрастные рамки диктуют отказ от привычного мира. На Западе родители легко могут "вспомнить" свое детство, "вернуться" туда, дети могут "встретиться" с ними на равных. Японцы верят только во временное преодоление одиночества, которое есть временная уступка человеческой слабости, а после самурай должен уйти в неизвестность. Добывайки не вернутся, сиквела не будет – в отличие от изначального ощущения серийности у Мэри Нортон и ее коллег. В этой интерпретации сила фильма студии "Гибли", но в ее предсказуемости и его слабость. Но поклонников у добываек после релиза фильма в России точно добавится.
Обозреватель Сергей Сычев
