21 августа 1991 года, 20:20

Горбачев вылетел из Крыма в Москву

Москва. 21 августа. ИНТЕРФАКС. Члены Государственного комитета по чрезвычайному положению покинули в среду днем Москву и вылетели в Крым. В столице отменен комендантский час, войска и боевая техника выводятся из города.

Президент СССР Михаил Горбачев встретился в Крыму с прибывшими для встречи с ним премьер-министром России И.Силаевым и вице-президентом А.Руцким и вылетел в ночь на четверг в Москву.

Борис Ельцин о поездке путчистов к Горбачеву

"21 августа 1991 года.

В 14.15 принадлежащий Президенту СССР самолет, на борту которого были Крючков, Язов, Бакланов, Тизяков, взял курс на Форос. На другом самолете вылетели Лукьянов и Ивашко.

16.52. Из Внуково-2 вылетел в Форос Ту-134. На борту Силаев, Бакатин, Руцкой, Примаков и 10 народных депутатов РСФСР.

19.25. Самолет с путчистами приземлился на аэродроме Бельбек.

Горбачев отказался разговаривать с путчистами, ограничившись строгой моральной сентенцией. Им не о чем говорить. Перед бывшим генеральным секретарем стояла команда самоубийц - таких разных, таких непохожих и все-таки одинаковых в одном: все они стали уже бывшими. ГКЧП стал последней страницей их политической биографии.

Увидев вооруженного Руцкого с автоматчиками, Раиса Максимовна испуганно спросила: "Вы что, нас арестовывать прилетели?" "Почему? - удивился Руцкой. - Освобождать!" Она разрыдалась".

Борис Ельцин (в тот период президент России). Из книги "Записки Президента", изд-во "Российская политическая энциклопедия", 2008 г.

Развернуть...Свернуть

Валентин Степанков, Евгений Лисов. Из показаний Громова и Шилова

"21 августа, 20 часов 30 минут.

Из показаний Бориса Громова (командующий внутренними войсками – "ИФ"):

В это время я вместе с Шиловым (заместитель министра внутренних дел) зашел в кабинет министра внутренних дел Пуго. Мы сказали, что никакие его распоряжения и приказы выполнять не будем. Пуго улыбнулся, пожал плечами и сказал: "Какой я дурак, что поверил Крючкову и послушал его". Мы с ним попрощались и ушли, это была моя последняя встреча с Пуго (конец цитаты Громова).

Из показаний И.Шилова:

22 августа, 9 часов утра. По городскому телефону позвонил Пуго, спросил, какая обстановка. Я поинтересовался, приедет ли он на работу, на что Пуго ответил: "Зачем?" Потом он сказал, что всю жизнь старался жить честно, и попрощался. Попросил еще только передать привет Громову (конец цитаты Шилова)".

Валентин Степанков (в тот период Генеральный прокурор России), Евгений Лисов (тогда заместитель Генерального прокурора России). Из книги "Кремлевский заговор", изд-во "Огонек", 1992 г.

Развернуть...Свернуть

Владимир Крючков: дикторы стали клеймить ГКЧП

"Горбачеву доложили о нашем приезде, но к нему не провели, попросили подождать. В комнате находились все вместе – Лукьянов, Ивашко, Бакланов, Язов, Тизяков и я. Плеханов был где-то рядом. Работал телевизор, передачи из Москвы шли по нескольким каналам, самые разные. За три-четыре часа ожидания мы наблюдали, как менялась их тональность: от нейтральных по отношению к ГКЧП до крайне недоброжелательных.

Продолжая игру, Горбачев мошенничал, периодически давал знать, что вскоре примет то всех нас сразу, то по отдельности. Спустя несколько дней жена Горбачева заявит, что, узнав о приезде в Форос группы членов ГКЧП, они с мужем решили, что сейчас с ними разделаются. Вскоре к президенту были приглашены Лукьянов и Ивашко. По возвращении оба отметили относительно спокойный разговор с Горбачевым, сказали, что скоро он примет остальных лиц, прибывших из Москвы, но предварительно встретится с делегацией российского руководства, которая уже на подъезде к Форосу. Делегация прибыла в резиденцию часов в шесть вечера, энергично проследовала к президенту и пробыла там около двух часов.

В ожидании встречи с Горбачевым мы обменивались короткими фразами, в основном на самые отвлеченные темы, хотя телевидение постоянно возвращало нас к событиям в Москве. Дикторы от весьма осторожных высказываний в адрес ГКЧП все явственнее переходили на более осуждающий тон, а к вечеру стали в открытую клеймить ГКЧП, его действия, призывать строго покарать его участников. Затем было передано сообщение об освобождении Тизякова от выборного поста председателя Всесоюзной промышленной ассоциации, о том, что какая-то группа лиц в Свердловске осудила его деятельность. Тизяков отнесся к этому внешне спокойно, заметив, что переживает не за себя, а за крушение надежд на спасение Родины.

Душевная боль дополнялась разыгравшейся болезнью сердца, от которой он страдал последние годы. Вскоре передали, что Горбачев собирается побеседовать со мной не в Форосе, а в самолете по пути в Москву.

Я зашел в комнату, где находились Лукьянов, Бакланов, Язов, Тизяков, и попрощался с ними, прямо сказав, что нас ожидает задержание и вряд ли будет возможность повидаться в Москве. Дальнейшее развитие событий подтвердило мои предсказания. Дело было проиграно, попытка спасти Союз потерпела неудачу. Это было не только нашим личным поражением, но и поражением народа, защитные, созидательные силы которого оказались незадействованными".

Владимир Крючков (в тот период председатель КГБ СССР, член ГКЧП). Из книги "Личное дело. Три дня и вся жизнь", 2000 г.

Развернуть...Свернуть

Валентин Степанков, Евгений Лисов. Из книги "Кремлевский заговор"

"Решением Верховного Совета России Руцкой и Силаев (в то время вице-президент России и премьер-министр) вместе с Примаковым, Бакатиным, министром юстиции России Федоровым, и 36 вооруженных автоматами офицеров милиции вылетели в Форос.

Другим самолетом, воспользовавшись президентским Ил-62, который имел большое преимущество в скорости, в Форос вылетели члены ГКЧП. В 16:08 Ил-62 21 августа прибыл в аэропорт Бельбека.

Два шикарных ЗИЛа вместе на полном ходу помчали прибывших членов ГКЧП к "Заре" (так называлась дача Горбачева в Форосе).

Из допроса генерала КГБ Генералова (начальник охраны резиденции Горбачева в Форосе): Приехавшие чувствовали себя не в своей тарелке, Крючков озабоченно интересовался у меня: "Как думаешь, примет Горбачев?" Лукьянов и Язов очень нервничали, не могли сидеть на месте, то и дело вскакивали, ходили взад-вперед, Ивашко (первый и последний заместитель генерального секретаря ЦК КПСС – "ИФ") всем своим видом подчеркивал, что он с этой компанией не связан. Он говорил: "Я здесь не причем. Со мной никто не советовался, я вообще был в больнице и ничего не знал". (Конец цитаты Генералова – "ИФ").

Свидетельствует Иван Силаев: Горбачев предложил нам заночевать на даче, а утром вместе вылететь в Москву. Но мы сказали, что надо лететь сегодня же, причем немедленно. Горбачев согласился и попросил Раису Максимовну собраться в дорогу. "А пока семья собирается, - сказал он, - я переговорю с Лукьяновым и Ивашко..." (Конец цитаты Силаева – "ИФ").

Свидетельствует Евгений Примаков: "Горбачев сказал Лукьянову, что он предатель, в резкой форме спросив его, почему тот не собрал Верховный Совет, не встал рядом с Ельциным? Лукьянов стал представлять дело так, что он чуть ли не организовал сопротивление ГКЧП. Горбачев, указав на дверь, оборвал его: "Иди, посиди там. Тебе скажут, в каком самолете ты полетишь!" (Конец цитаты Примакова - "ИФ").

Руцкой, руководивший эвакуацией президента СССР, предложил лететь врозь с членами ГКЧП, но в целях безопасности взять в президентский самолет Крючкова: "С ним на борту точно не собьют!"

Из допроса Генералова: Язов и компания заперлись в салоне и оттуда до конца полета не выходили. Вышел лишь, подсев ко мне, Плеханов. "Собрались трусливые старики, ни на что не способные", - сказал он в сердцах. "Попал я, как кур в ощип". Я пытался его утешить, но в ответ он сказал: "Нас сейчас, наверное, в аэропорту арестуют". (Конец цитаты Плеханова – "ИФ").

Развернуть...Свернуть

Вадим Бакатин о полете в Форос к Горбачеву

"Самолет готовился к взлету. Трап убран. Работают турбины. Здесь же множество корреспондентов, каждый из которых требовал взять его с собой в Крым. Но как я мог их взять, когда сам чуть не опоздал. Пробился к технику из наземной службы, взял у него шлемофон и, стараясь перекричать вой двигателей, обратился к пилоту: "Позовите Силаева, скажите ему, пусть остановят двигатели и подадут трап". Конечно, это "обращение" выглядело смешным, но трап подали, и мы с Примаковым, вырвавшись от журналистов, втиснулись в дверь самолета.

В самолете находились вице-президент России Руцкой с группой вооруженных офицеров, премьер-министр И. Силаев, заместитель министра внутренних дел РСФСР генерал А. Дунаев, некоторые российские депутаты, первый секретарь посольства Франции Пессик, корреспонденты. С первых же минут речь пошла о том, как спасать Горбачева. Советчиков много было. Я не вмешивался, так как всегда считал, что руководить должен кто-то один. В этой ситуации таким человеком стал профессиональный военный, ветеран афганской войны полковник Александр Руцкой. Единственный совет, который он от меня воспринял, — при всех вариантах ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах на дачу Горбачева с оружием не идти.

По нашим сведениям, заговорщики уже были в резиденции Президента. Что они будут делать? Какие шаги предпринимать во имя собственного спасения? Тогда мы считали, что ждать от них можно было всего, что угодно".

...

"Перед резиденцией Горбачева наши машины остановили. Гляжу — знакомые физиономии: начальник Службы охраны КГБ генерал Юрий Плеханов и его заместитель Вячеслав Генералов. Нам сказали, что дальше ехать нельзя. Придется пойти пешком. Ночь, горят фонари. Впереди — Иван Силаев, Александр Руцкой, депутаты, следом мы с Примаковым. По дороге возле какого-то здания заметили Крючкова, Язова, Бакланова. Они стояли под фонарем, разговаривали. Увидев нас, отвернулись. Поздоровался только Крючков.

Нас пропустили внутрь и сообщили, что Горбачев сейчас спустится. Он вышел к нам в теплом домашнем свитере, загорелый, как всегда бодрый. Это был счастливый миг. Вулкан эмоций, любви и информации. Горбачев рассказывал о своем двухдневном заточении, а мы, естественно, о том, что в эти дни происходило в Москве, что говорили о путче в мире. Руцкой сразу же потребовал, что возвращаться в столицу будем на нашем самолете, что с заговорщиками — никаких контактов. "Ни с кем из них говорить не буду, — согласился Михаил Сергеевич. — Приму только Лукьянова".

На этой встрече я присутствовал. Лукьянов выглядел не лучшим образом. Да это и понятно. Ведь ему предстоял тяжелый разговор не только с Президентом СССР, но и с человеком, с которым его связывала почти сорокалетняя дружба. "Как ты мог?! — начал Михаил Сергеевич. — Я о тебе такого даже и подумать не смел, а, оказывается, и ты — туда же?" Анатолий Иванович начал оправдываться. Мол, как Вы смеете так думать! Я здесь вообще ни при чем! Да я вывел из Москвы танки… "А как же твое заявление?" — спрашивает Горбачев. "А заявление я уже давно написал", — отвечает Лукьянов. Одним словом, серьезного разговора так и не вышло, как-то по-детски все было. Один нападал, другой оправдывался. С трудом удалось сдержаться, чтобы не "встрять" в разговор.

После недолгих сборов Михаил Сергеевич вместе со своей семьей сел в бронированную правительственную машину и отправился на военный аэродром. Следом двинулись мы. Возбужденные и счастливые".

Вадим Бакатин (в тот период член Совета безопасности СССР). Из книги "Избавление от КГБ", изд-во "Новости", 1992 г.

Развернуть...Свернуть

Иван Силаев: Горбачеву пришлось нелегко

— Иван Степанович, известно, что вы были в составе делегации российского руководства, которая летала в Крым вызволять из осады Президента Михаила Горбачева. Какое впечатление произвела на вас эта встреча?

— Радостное, по-другому и не скажешь. Мы обнялись. Михаил Сергеевич сказал: "Знаю, знаю, о чем вам хочется меня спросить. Да, произошел государственный переворот во главе с горсткой авантюристов. Они заслуживают самой суровой кары". Президенту пришлось нелегко. Я бы сказал, что драматизм ситуации, в которой он оказался, достиг апогея 21 августа, где-то около 11 часов утра. Когда мы узнали, что подготовлены два самолета во Внукове, на которых заговорщики собирались полететь к нему. Мы тоже предполагали к вечеру добраться до дачи Президента, но теперь откладывать поездку было нельзя. Опасность заключалась в том, что, не добившись успеха ударом в лоб, члены ГКЧП уже не остановятся ни перед чем, чтоб удержаться у власти. Над Горбачевым нависла смертельная угроза.

Ему и до этого дня было морально тяжело. Он не сдавался: писал распоряжения, протестовал, волновался за семью. Михаил Сергеевич, волевой человек, конечно, переживал и за семью, которая была рядом. За Раису Максимовну. У нее от нервного потрясения была частичная потеря речи, парализовало руку. Врач делал все, что мог, но, когда мы встретились, она была неузнаваема. Ходить не могла, ее поддерживали за руки... Только в самолете по пути домой стала как-то отходить...

— Как вы полагаете, мог ли Президент знать о готовящемся перевороте?

— Когда мы возвращались в Москву, было достаточно времени, чтобы поговорить. Выпили по рюмочке винца (при этом Горбачев поднял тост за Бориса Николаевича). Я сказал ему: "У вас была прекрасная возможность упредить события. Вы должны были понять, что готовится переворот". При всех положительных качествах у Горбачева есть такой недостаток — он слишком верит людям. Веришь — хорошо, но надо и разбираться... И делать для себя выводы. Вы посмотрите, ведь заговорщики — это почти все его друзья. Начиная с Янаева, кандидатуру которого на пост вице-президента он дважды отстаивал на съезде. И все остальные... Я хорошо знаю Бакланова, Тизякова, других деятелей военно-промышленного комплекса. Это люди в высшей степени непорядочные, ограниченные...

Что ж, Президент достаточно наказан, его предали как раз те, кого он усиленно продвигал по служебной лестнице, кому доверился. Вот Стародубцев... Это апологет коллективизации, который ненавидит нас за то, что мы приняли закон о частной собственности на землю. Он проклинал, угрожал в открытую, организовывал травлю против нас. Все эти люди не столько пеклись о благополучии народа, сколько боялись потерять реальную власть после подписания Союзного договора. И решили рискнуть... Так что я не согласен с теми, кто обвиняет Горбачева в том, что он не предотвратил заговор.

Иван Силаев (в тот период глава правительства России). Из интервью журналу "Огонек", сентябрь 1991 г.

Развернуть...Свернуть

Другие новости в этот день 30 лет назад

08:30

Павел Грачев: дайте мне письменный приказ