Полночный сказочник
Вуди Аллен в очередной раз легко и просто, ловко жонглируя тонкими частностями и обобщающими выводами, рассказывает и показывает, почему лучшие города на свете так и остаются непокоренными крепостями
Москва. 11 октября. INTERFAX.RU - Свое фирменное признание в любви европейским столицам знаменитый Вуди высказывает не впервые. Но в этот раз откровения режиссера, пусть и облеченные в магическую обертку волшебства, не скрывают своей исключительно правдивой мысли: чем прекрасней город, тем большими идиотами в нем видятся туристы.
Вслед горячим барселонским рамблам Аллен помещает своих героев, (их, как всегда, довольно много и все они чрезвычайно занимательные персонажи), в декорации летнего Парижа, который совсем не гудит и не шумит, а вместо высокомерных местных, напрочь отказывающихся отвечать по-английски, вокруг снуют симпатичные и миловидные статисты, органично дополняющие городские изгибы, очерченные платановыми аллеями и многочисленными открыточными достопримечательностями. Безуспешно вымучивающий свой, судя по всему, дебютный роман Гил (Оуэн Уилсон) бродит по летнему городу с нареченной своей невестой Инес (Рэйчел МакАдамс). За видимым комфортом этого вполне типичного союза все ярче проступает категорическая несовместимость, которую по началу легко принять за типичные "туристические разногласия" у попутчиков, так называемый "синдром совместного путешествия". Но это было бы слишком сложно, или же слишком просто. У Аллена право на жизнь обретают обе версии.
Гил хочет писать для себя, считай, для вечности, а Инес хочет, чтобы тот вернулся к высокооплачиваемой голливудской поденщине. Он хочет снять квартирку на Монмартре и покуковать в Париже без обратного билета, а Инес хочет конкретики и поэтапного переезду в Малибу. Все эти разногласия, понятное дело, только лишь усугубляются необходимостью чинно обедать с ее родителями: по-республикански ориентированным папашей и одержимой европейской антикварной мебелью мамашей. Плюс, на хвост всей честной компании припадает старый знакомый Инес со своей спутницей, на спутницу Аллен почти не тратит красок, но вот на Пола (Майкл Шин), псевдоинтеллектуального, но очень упорного выскочку, не жалеет ни масла, ни гуаши. Тут, как водится, все средства хороши.
"Полночь в Париже", вообще, достаточно сложно было бы хоть в чем-нибудь упрекнуть. В том числе и в переизбытках. Это не Аллен жадина, это зрители обжоры. "А ля гер, комм а ля гер, пуссикэты". В сюжет он вводит сказочное и фантасмагоричное путешествие во времени, которое, несмотря на свою характерную избыточность, доставляет зрителю столько же удовольствия, сколько юнцу в кондитерской можно испытать при разрешении присыпать свою порцию мороженого всеми возможными добавками. И вот так, с корицей, вареньем, орехами и тертым шоколадом, видениями Хэмингуэя, Гертруды Стайн, Фитцжеральда, Дали, Бунюэля, Пикассо, посетителями легендарного Maxim’s неутомимый Вуди Аллен подает свою "Полночь", которая в любом другом городе планеты могла и не "перевариться" вовсе. Ну, а ненавязчивость алленовских уроков географии и антропологии уже давным-давно превратила его из колючего и опасного психолога в доброго сказочника, единственного в своем роде, способного доходчиво напомнить, что Земля круглая, а люди везде и во все времена одинаковые.
Обозреватель Полина Грибовская
