Картины откровенного характера на ММКФ
Четыре фильма самых известных мировых режиссеров на Московском Международном кинофестивале
Москва. 27 июня. INTERFAX.RU - Накануне в Москве прошла церемония закрытия 37-го Московского Международного кинофестиваля. Нам удалось посмотреть фильмы самых известных (в том числе скандально) мировых режиссеров, которые еще год будут ходить по фестивалям поменьше. По иронии, три из четырех фильмов оказались довольно откровенными.
"Любовь", Гаспар Ноэ
Специальный показ
На ММКФ "Любовь" можно было увидеть на единственном спецпоказе в полночь. Билеты на него не продавались – правда, не из-за цензуры, а, как рассказал вышедший перед сеансом киновед Кирилл Разлогов, по требованию прокатчиков из-за проблем с правами.
Зрителей позднее время не остановило. Как заметила на входе в главный зал "Октября" одна журналистка, кивнув на валившие мимо толпы, - "Да..., на ММКФ много эротоманов".
Те, кто смотрел самый известный фильм Гаспара Ноэ "Необратимость", представляют себе его режиссерскую манеру. Фильм открывается снятой одним планом постельной сценой минуты на четыре без всяких купюр. В общем-то, каждая вторая сцена в фильме сексуального характера. При этом зрителям выдают перед сеансом очки – снято все в 3D.
"Любовь" рассказывает об отношениях приехавшего в Париж американского студента-кинематографиста и двух его девушек. Действие перемещается во времени и переходит от тоскливого настоящего главного героя к его счастливым дням.
Фильм изобилует откровенными сценами, среди самых шокирующих – сверхкрупным планом показанная эякуляция. Критики – люди в общем-то закаленные – в этот момент нервно хихикали (есть подозрение, что этой сценой режиссер показал, как он относится к своим злопыхателям). Однако несмотря на все это, фильм не вызывает отвращения и не кажется порнографией. Картина моментами очень красива, а кадры с обнаженными телами светотенью напоминают полотна Караваджо. Едва ли не каждый режиссер снял свое эссе о любви – у Ноэ оно такое, и если в нем слишком много телесности, то предъявлять претензии нужно скорее не режиссеру, а природе человека.
"Наш запах", Ларри Кларк
Фильмы, которых здесь не было
Ларри Кларк все свои кинематографические усилия посвятил бытописанию жизни подростков американского дна ("Детки" и "Кен Парк"). В его последнем фильме "Наш запах" действие перенесено во Францию, но все составляющие те же: наркотики, скейты и подростковый секс. В картине рассказывается о нескольких парнях из Парижа, ушедших из дома, которые зарабатывают тем, что продают себя. В свободное время они катаются на скейтах и курят травку. Фильм также довольно физиологичен (план, как герой чешет свои гениталии, показывают несколько раз) и моментами вызывает едва ли не отвращение, так что смотреть его непросто.
Нет в героях Кларка и того отчаяния молодости, которое было у персонажей Гаса Ван Сента ("Аптечный ковбой" или "Мой личный штат Айдахо"). "Фильмом не движет необходимость, в нем нет ощущения неизбежности. Только неизбежность превращает порно в трагедию", - написал как-то критик Михаил Брашинский о "Кен Парке". В "Запахе..." все то же самое.
При этом Кларк остается одним из самых радикальных критиков капиталистического общества – через его будущее, детей, которые ненавидят убогую жизнь своих родителей и их самих заодно, и вместо этого предпочитают упасть на самое дно.
"Рыцарь кубков", Теренс Малик
Тропическая эйфория
Последний фильм Теренса Малика "Рыцарь кубков" не случайно показали на ММКФ в программе критика Андрея Плахова "Тропическая эйфория". Каждый из эпизодов ленты – это отдельная карта таро, отсюда и название картины: рыцарь кубков – одна из них.
Место действия самое что ни на есть западное – Лос-Анджелес. Главный герой – голливудский сценарист Рик (Кристиан Бейл), непосредственно занятый на производстве фабрики звезд, пытается разобраться в своей жизни и найти свое предназначение. В качестве его спутниц на экране одна за другой появляются (и вскоре исчезают) Кейт Бланшетт, Имоджен Путс и Натали Портман.
При этом канва фильма, как это бывает у Малика, довольно условна: эпизоды связаны друг с другом в основном через главного героя и его семью, в фильме много вставок видов природы, бегущих волн и небоскребов (еще более радикальных, чем в "Древе жизни"). Такой видеоряд, призванный рассказать о единстве человека и природы (да и вообще синкретизме и взаимосвязи всех вещей) оставляет ощущение клиповости. Да и сам фильм своей медитативностью (герои редко что-то говорят, в основном действие довольно метафорично комментирует голос за кадром) кажется сном. Отсутствие переходов и нелинейность действия этому способствуют. Видимо, из-за этого "Рыцаря", несмотря на его звездный состав, решили не выпускать в России в широкий прокат.
"Эйзенштейн в Гуанахуато", Питер Гринуэй
Фильмы, которых здесь не было
Фильм Питера Гринуэя "Эйзенштейн в Гуанахуато" вызвал скандал еще до выхода. Российский Госфильмофонд выступил с критикой того, что картина рассказывает о гомосексуальных отношениях культового режиссера, и потребовал внести в нее редактуру. Гринуэй ничего менять не стал: в середине фильма есть незамутненная в своей откровенности сцена, в которой Эйзенштейн лишается девственности со своим мексиканским гидом. Правда, зрителям это уже не кажется странным – впервые голым режиссера мы видим еще минуте на десятой.
Спорной остается не только сама рассказанная история, но и образ режиссера – в фильме он настоящий infant terrible, неугомонный и эксцентричный.
При этом Гринуэй не в первый раз берется за русский авангард: прошлой весной он сделал мультимедийную выставку о нем в московском Манеже (свои отношения с Россией он продолжит и дальше – как стало известно, Гринуэй снимает фильм о Волге).
Впрочем, отражение реальности для режиссера не в приоритетах – гораздо больше его интересует визуальная сторона. В "Эйзенштейне", как и в прошлых картинах, он кроит кадр на части, тут же приводит изображение мухи (с названием в биологии) или кадры из фильма, когда о них говорят герои, или попросту гнет изображение во все стороны.
Это богатое визуально, остроумное разговорное кино (все герои, и в первую очередь Эйзенштейн, ужасно много болтают) кажется гимном радости и сексуального – такой, вероятно, и является поездка в Мексику, в том числе у знаменитого режиссера.
Катя Загвоздкина
