Вице-президент "АЛРОСА": Задача отрасли - научиться доносить до потребителя информацию о происхождении бриллиантов
Андрей Поляков рассказал о борьбе с попаданием на рынок "кровавых" алмазов
Москва. 5 августа. INTERFAX.RU - После того как Кимберлийский процесс (КП) практически исключил из оборота "конфликтные" алмазы, перед ним и перед Всемирным алмазным советом (WDC, представляет алмазодобытчиков в КП) встали новые задачи. В легализации теперь нуждаются бриллианты, с которыми потребитель сталкивается уже на этапе покупки ювелирного изделия. Не являясь предметом первой необходимости, бриллиант должен соответствовать морально-этическим требованиям, в первую очередь, не иметь связи с насилием и кровью. Один из путей решения проблемы - трекинговая программа, позволяющая идентифицировать каждый бриллиант от момента его добычи до продажи. О других рецептах борьбы за доверие потребителя, в том числе скором запуске кампании Ассоциации производителей алмазов (DPA) по видовому маркетингу бриллиантов, в интервью "Интерфаксу" рассказал президент Всемирного алмазного совета, вице-президент "АЛРОСА" Андрей Поляков.
- В мае этого года вы возглавили Всемирный алмазный совет (WDC), став первым представителем российской алмазной отрасли на этом посту. Какие основные задачи сейчас стоят перед этой организацией?
- Всемирный алмазный совет представляет интересы всего алмазного бизнеса – от добывающих компаний до ювелирных ритейлеров – в Кимберлийском процессе.
Как вы знаете, в свое время одной из основных проблем нашей отрасли были так называемые "конфликтные" алмазы – камни, которые финансировали покупку оружия для разного рода повстанческих формирований. Это было актуально в первую очередь для африканского континента, где тогда шли гражданские войны. Наверное, помните, был еще такой фильм "Кровавый алмаз", с Леонардо Ди Каприо в главной роли. Там действия происходили в Сьерра-Леоне в 1999 году. Так вот, Кимберлийский процесс был создан как раз для того, чтобы защитить рынок от проникновения таких алмазов в легальный оборот. КП принимает решение, допускать или не допускать экспорт алмазов из той или иной страны, разрабатывает требования допуска, имеет свою систему сертификации.
КП сформирован на основе взаимодействия государств-участников, представителей отрасли в лице Всемирного алмазного совета и гражданского общества. Два последних имеют статус наблюдателя, но полностью вовлечены в работу организации. Решения принимаются на основе консенсуса. Россию в КП представляет министерство финансов. При создании КП стала очевидной важность участия алмазного бизнеса в работе КП, поскольку только он имеет глубокое понимание алмазного рынка и в состоянии обеспечить достаточную экспертизу. Для этого был создан WDC – организация, объединяющая различных представителей отрасли и вырабатывающая единую позицию алмазной индустрии относительно того или иного актуального вопроса КП.
В практическом применении WDC, например, обеспечивает деятельность механизма административной поддержки КП (Administrative support mechanism), участвует в каждодневной работе рабочих групп, осуществляя в том числе обзорные визиты в зоны добычи, формирование базы данных по географии добываемых алмазов и их отличительных особенностям, по необходимости предоставляя оценку стоимости сырья.
За 15 лет своей работы КП достиг огромного прогресса. Сегодня более 99% всех алмазов на рынке имеют подтвержденное неконфликтное происхождение – то есть, так называемые «кровавые алмазы» практически исключены из оборота. Каждая партия алмазов сопровождается сертификатом, подтверждающим их происхождение.
- То есть, миссию КП можно считать выполненной?
- В том плане, в котором она была сформулирована в начале нулевых практически да. Сегодня перед КП стоит задача, так скажем, поддержания устойчивого порядка в алмазном мире, который, в свою очередь, сталкивается с новыми глобальными вызовами.
- Какими?
- Ну, во-первых, до сих пор остаются регионы, алмазодобыча в которых может быть внезапно вовлечена в вооруженный конфликт. Последний пример - Центральная Африканская Республика. КП наложил эмбарго на экспорт алмазов из ЦАР после вооруженного переворота. Недавно WDC вместе с неправительственными организациями и представителями правительств завершил мониторинговую миссию в ЦАР. По итогам обзорной миссии часть зон алмазодобычи была признана соответствующими минимальным требованиям КП и экспорт алмазов с этих участков разрешен под строгим экспертным контролем КП. Это пока только первый шаг ЦАР на пути назад к цивилизованному рынку, тем не менее бюджет этой страны теперь будет получать хоть какие-то средства от алмазного сырья, которые смогут помочь ее экономическому восстановлению.
Во-вторых, мандат КП касается только сертификации экспорта алмазного сырья. Но по дороге от месторождения до прилавка камень превращается в бриллиант. Возникает новая, даже более глобальная задача – как обеспечить потребителю гарантии легального и неконфликтного происхождения бриллианта?
Ювелирные дома отмечают, что покупатели все чаще спрашивают, откуда этот бриллиант. Во многом это связано с новой информационной средой, в которой мы живем. Пример ЦАР, который я привел, показателен. Объемы добычи алмазов в ЦАР – это капля в море, но этот конфликт вновь вынес историю про «кровавые алмазы» на обложку журнала Time и далее во все глобальные медиа. Если набрать в Google "diamond miner", то в первую очередь вы увидите не информацию об АЛРОСА или De Beers, компаниях, ведущих высокотехнологичную добычу, а фотографии африканских детей с лопатами, добывающих алмазы в нечеловеческих условиях.
Без сомнения, психологически это давит на покупателей. Ювелирные изделия не являются предметом первой необходимости, покупка помолвочного кольца с бриллиантом – одна из самых обдуманных и эмоциональных покупок в жизни. А как формируется мировоззрение и образ жизни нового поколения? Под влиянием сумасшедшего информационного пресса, огромного потока информации в том числе негативного характера, неограниченной свободы получения этой информации, что по сути уже и не информация даже, а белый шум, фон, который определяет картинку мира за пределами ежедневной рутины.
Поэтому, когда сегодня молодой человек приходит за ювелирным изделием, для него проблема происхождения камня не пустой звук. Ему по большому счету не интересно, что там в Центральной Африке, но у него своего рода уже психологический стопор – он, или она, не хочет привлекать, если хотите, "плохую энергетику", не хочет, чтобы эта покупка была как-то связана с кровью, насилием и "притащила" это всё в дом. А вот это уже вызов для всей нашей индустрии, от которой зависят и целые города, и даже страны. Это уже проблема не только общечеловеческого характера, но и коммерческого.
Крупные американские ритейлеры – например, Signet или Tiffany – могут гарантировать потребителю происхождение бриллиантов, во многом потому, что они покупают камни или напрямую у производителей, или работают с наиболее проверенными огранщиками. Но если посмотреть статистику, то более 60% продаж ювелирных изделий в мире приходится на мелких ритейлеров, one door stores. И таким мелким продавцам гораздо сложнее дать покупателям какие-то гарантии – не потому, что это не ответственные продавцы, а потому, что они сами не располагают такой информацией.
Проблема уже вышла на уровень законодателей. В США даже всерьез обсуждалась возможность введения норм правового регулирования в этой сфере аналогично закону Додда-Франка – в той его части, которая обязывает любую публичную компанию, использующую в производстве золото, выяснять его происхождение и непринадлежность к конфликтным территориям в ДРК. Для ювелиров и ритейлеров подобное дополнительное регулирование будет означать серьезное увеличение всевозможных процедур и расходов. Поэтому основная задача алмазно-бриллиантового рынка сейчас – показать, что он в состоянии самостоятельно себя отрегулировать и гарантировать всю цепочку продаж.
У WDC очень четкий мандат – представлять интересы отрасли в КП, в тоже время мы сейчас - единственная площадка, где отрасль представлена полностью: добывающие компании, обрабатывающие, алмазные центры, ритейл, банки и даже перевозчики, а также другие более-менее значимые институции, имеющие вес в алмазно-бриллиантовом бизнесе. Если перед отраслью сейчас стоит задача саморегулирования, то в моем понимании WDC – это единственная отраслевая организация, где этот вопрос можно обсудить в самом представительном формате. И мы это делаем. Разговаривали об этом в прошлом году здесь в Москве, в сентябре этого – будем встречаться в Нью Йорке.
- Что WDC будет делать в этом направлении?
- Я вижу два основных направления работы. Во-первых, это более плотная информационная работа, я бы даже сказал просветительская. Внутри WDC мы обсуждаем, что нам надо не просто осуществлять функции обозревателя внутри КП, но и взаимодействовать с органами государственной власти добывающих и потребляющих стран, чтобы объяснять, как эта отрасль функционирует. Многие проблемы возникают из-за банального непонимания. Аналогично и с информированием самого общества и неправительственных организаций – нам нужно уходить от стереотипа об алмазодобыче как о какой-то закрытой индустрии. Когда-то с этим были проблемы, но ситуация давно изменилась, а, как говорится, «осадок остался». Для этого теперь у нас есть утвержденный стратегический план работы и соответствующие средства.
Во-вторых, отрасли нужно серьезно задуматься над обеспечением гарантий происхождения алмазов. Не так давно WDC ввел добровольную систему гарантий - System of Warranties (SoW). Это декларация о том, что участники рынка обязуются соблюдать нормы ответственного ведения бизнеса с тем, чтобы гарантировать потребителю "чистоту", неконфликтное происхождение продукта. SoW – это пока добровольная система, но мы видим, как участники рынка самостоятельно присоединяются к ней, берут на себя эти обязательства по раскрытию информации.
С прикладной точки зрения, если мы говорим не о добровольных гарантиях, а отвечаем на вопрос «докажите», в рамках отрасли создана сертификационная платформа – Responsible Jewellery Council (Совет по ответственному ведению бизнеса в ювелирной отрасли). RJC сертифицирует прежде всего бизнес-практики своих участников через систему независимого аудита. Заявку на вступление в RJC планирует подать и АЛРОСА, вступление в RJC уже одобрено собранием акционеров компании.
- Чем отличаются стандарты SoW и RJC?
- Как я уже сказал, SoW в его нынешнем виде – это декларация, заявление компании о том, что она ведет ответственный бизнес, придерживается принципов КП. RJC же предполагает не просто заявление, а проведение независимого аудита. В отличие от КП, который, являясь межстрановым объединением, проверяет только систему государственного контроля за оборотом алмазов, RJC исследует деятельность компаний более широко, акцентируя внимание на соблюдении экологических норм, прав человека, трудового законодательства, системе социальных гарантий для рабочих, неиспользовании детского труда и многом другом. Повторюсь – мы как отрасль работаем с предметом не просто не первой, а, наверное, не сотой необходимости. Потребитель меньше всего хотел бы получать от ювелирных изделий негативные эмоции, при этом информационная среда очень агрессивна. Так что мы должны проявить высокий профессионализм в защите собственного продукта.
- Когда можно ожидать присоединения АЛРОСА к RJC?
- По стандартной схеме, после подачи заявки мы должны получить одобрение руководством RJC, затем выбрать аудитора из числа аккредитованых RJC и в течение двух лет пройти аудит. После прохождения аудита АЛРОСА получит сертификат RJC. Сертификат RJC, подтверждающий соответствие компании стандартам ведения бизнеса, действует 3 года, после чего нужно будет проходить аудит повторно, учитывая ранее данные аудитором рекомендации.
Вопрос о вступлении в RJC мы обсуждали с крупнейшим американским ритейлом. Это был взаимный процесс. Ритейлеры хотят показать потребителям, что источником сырья в их ювелирных изделиях является АЛРОСА - верифицированная и прошедшая независимый аудит. Это важно для ритейлеров и как для публичных компаний, и с точки зрения маркетинга ювелирной продукции. Мы сами заинтересованы в этом, потому что у нас достаточно высокий технологический уровень добычи и высочайшие стандарты трудового законодательства. Получение сертификата RJC для нас - это определенное продвижение компании как ответственного производителя алмазного сырья на рынке. Почти все наши клиенты уже вошли в систему гарантий RJC. Все крупные алмазодобывающие компании уже там.
- Последует ли за получением сертификата RJC расширение прямых торговых отношений с ритейлом?
- Напрямую это не связано, но в перспективе - да. Ритейлу безусловно непросто работать непосредственно с добывающими компаниями, как и наоборот, потому что наша задача – продать все, что мы добываем, а их задача – купить определенные стандартизированные позиции. Но запрос от потребителя, который хочет знать происхождение камня, толкает ритейлеров к нам. И постепенно это увеличение все равно произойдет, сертификат тут будет скорее важным, но сопутствующим фактором, а не основной причиной. Кроме того, существует потенциальная угроза недекларируемого использования синтетических алмазов под видом натуральных. И это еще один из факторов, который заставляет ритейл идти напрямую к добывающим компаниям, чтобы быть уверенными в натуральном происхождении камней.
- Сообщалось, что АЛРОСА обсуждает с китайскими партнерами участие в трекинговой программе, позволяющей идентифицировать каждый продаваемый бриллиант от момента его добычи до продажи конечному потребителю. Это запрос китайского ритейла?
- Со стороны ритейла есть запрос на гарантии происхождения сырья, из которого сделаны бриллианты. Есть такая идея, чтобы покупатель получал информацию о месте добычи и обработки камня, о том, что этот камень принес хорошего в развитие человеческих сообществ. Мы после определенных совместных исследований с китайским ритейлом взяли за гипотезу, что российское происхождение алмазов может дать добавленную стоимость в ювелирных изделиях с бриллиантами, реализуемых в КНР.
Китай – второй рынок в мире по потреблению ювелирных изделий. Мы предполагаем, что на этом рынке можно запустить проект, который продвинет уже в коммерческой плоскости само происхождение русских алмазов. Восприятие России в Гонконге, или континентальном Китае разное, но в целом оно позитивное. В Китае существует набор, так скажем, положительных культурных стереотипов в хорошем смысле этого слова в отношении нашей страны. Так же как и у нас в отношении Китая. Эти стереотипы, связанные с другим, не похожим культурным кодом, масштабными событиями, величием, роскошью, и, если они превращаются в красивую историю, то в конечном итоге вызывают покупательский интерес. Ведь в ювелирный магазин люди приходят за эмоциями.
Мы проводили предварительные переговоры о трекинговой программе со всем китайским ритейлом, в том числе с нашими долгосрочными клиентами. Это интересная идея и с коммерческой, и с репутационной точек зрения. Такая программа позволила бы стимулировать интерес китайского покупателями к нашей продукции через получение дополнительной информации о том, где и как добыты алмазы, из которых сделаны бриллианты, реализуемые в магазинах в Китае.
- Как будет реализовываться эта программа и каков ее бюджет?
- Это предварительные беседы, так что практику обсуждать преждевременно. На мой взгляд, может быть несколько вариантов реализации. Это может быть СП, это может быть наше участие в уже существующих маркетинговых программах на территории КНР по продвижению знаний о происхождении камня. Переговорный процесс несколько замедлился после резкого падения китайского рынка в ювелирном сегменте. Но это вопрос времени.
- Насколько сильно Китай сокращает закупки ювелирных изделий? Какие еще факторы влияют на спрос в Китае?
- Несмотря на торможение экономики и антикоррупционную кампанию прошлого года (которая коснулась прежде всего часов), материковый Китай продолжает покупать ювелирные изделия с бриллиантами, и показывает неплохой рост. А массовый китайский турист покупает по всему миру. На культуру потребления в Китае влияют традиционные факторы, например, традиционный интерес к золотым украшениям. Бриллиант пришел в Китай по мере роста среднего класса и благодаря маркетинговым усилиям. Китайский средний класс сейчас чувствует себя хорошо – значит, ювелирные изделия с бриллиантами пользуются спросом. В то же время китайское население «стареет» – это в том числе и потребительский фактор.
- Могут ли другие регионы стать драйверами для рынка ювелирных изделий?
- Да, таким драйвером может стать Индия. Раньше внутренний спрос Индии не воспринимался значимым фактором, местная гранильная отрасль ориентировалась прежде всего на США и Китай. Теперь ситуация меняется. Считается, что в перспективе 5 лет определенное снижение в Китае будет компенсироваться ростом в Индии. Индийский средний класс растет очень существенными темпами. Пока, конечно, это страна «золотая», потребляющая в основном золотые ювелирные изделия. Тем не менее, по мере развития среднего класса бриллианты все больше приходят в обиход, становятся частью церемониальных процедур. В Индии есть много своих сакральных вещей и церемоний, что небезынтересно для маркетинговых инициатив.
Перспективным рынком является Бразилия, где также большая численность среднего класса. Он потребляет много цветных камней, и по идее напрашивается мысль о том, чтобы маркетинговые усилиями стимулировать спрос на бриллианты. Но пока говорить о том, что Бразилия займет значительную долю в спросе на ювелирные изделия с бриллиантами преждевременно – из-за проблем с преступностью бразильцы вообще стараются дорогие украшения в повседневной жизни не носить.
- Запуск маркетинговых программ в Китае повлечет за собой рост прямых договоров на алмазное сырье с китайскими потребителями?
- Это немного разные вещи. Бизнес закупает алмазы с доставкой в ту юрисдикцию, через которую ему удобнее работать как с коммерческой, так и технологических точек зрения. Наша задача не сколько указывать нашим клиентам, куда им вывозить алмазное сырье из России, сколько обеспечивать собственные коммерческие интересы. Но географическая диверсификация сбыта является частью нашей стратегии. Этот процесс развивается эволюционно, в соответствии с логикой трансформации мирового алмазного бизнеса. Необходимо помнить о том, что до 90% бриллиантов в мире производится в Индии, а значит, основной объем бриллиантов ювелирные компании Китая покупают у индийских производителей. Своя огранка в Китае появилась сравнительно недавно и постепенно развивается, но пока не идет в сравнение с Суратом. По мере того, как будет расти запрос от Китая, АЛРОСА, следуя за своими клиентами, будет отгружать больше непосредственно в Китай. И, конечно, когда мощности Китая по огранке будут расти, наличие маркетинговой программы по продвижению российских алмазов станет плюсом, подстегнет интерес именно к этому сырью. Это взаимно дополняющие факторы.
- Продвижение бриллиантов российского происхождения затронет только китайский рынок? А как же крупнейший рынок – США?
- В целом похожие запросы по трекингу приходят и из США, и с других основных рынков. Если говорить непосредственно про американский рынок, то для этого рынка в большей степени является важным отсутствие какого-либо негатива, связанного с камнем – как раз права человека, неконфликтность, экологичность бизнеса, социальная ответственность. Хотя и Tiffany и Signet, как и представители китайского ритейла, также ездят на наши объекты, поводят такой социально-культурный due diligence. Они как никто понимают особенности американского рынка и, возможно, впоследствии появятся совместные идеи о том, как нашу историю можно будет использовать для продвижения в США.
На США в настоящий момент приходится порядка 47% мирового потребления ювелирных изделий с бриллиантами. Именно там формируются все основные потребительские тренды. Там появилась традиция помолвочных конец, а уже потом она пришла в Японию, Китай, Индию. Плюс США достаточно "молодая" страна, там наблюдается демографический тренд, противоположный китайскому. И новое поколение, millennials (люди, рожденные в 1980-2000х годах), при всей его проблематичности, по оценкам, будет самым большим за всю историю США поколением потребителей изделий из сегмента роскоши.
Кроме того, рынок США продолжает расти. Этот рост основан не только на экономических возможностях и готовности людей тратить, но и на том, что существуют определенные поведенческие стереотипы, связанные с тем, что кольцо с бриллиантом ассоциируется с браком. И это был основной драйвер, который «вел за собой» все остальное. Если этот фактор начнет исчезать, алмазно-бриллиантовый рынок начнет разваливаться. Поэтому производители алмазов недавно объединились в ассоциацию (Diamond Producers Association, DPA), чтобы стимулировать потребление ювелирных изделий с бриллиантами, дать нашей продукции новую эмоциональную составляющую.
- Почему потребовался именно новый слоган, почему DPA не стала реинкарнировать классическое "Diamond is forever"?
- Ключевой идеей кампании "A diamond is forever", начавшейся в 1947 году, было слово forever. Оно имело большое значение в послевоенное время – тогда людям нужна была стабильность, уверенность в будущем и не только в браке.
Сейчас выросло поколение, никак не затронутое видовым маркетингом, который проводила De Beers. Они не видели эти рекламные ролики на американском телевидении – это поколение которое полностью оцифровано, получает информацию, делает покупки, общается через сеть. Они сформированы по-другому, нежели их родители.
Перед DPA стояла задача найти некую новую фундаментальную идею, которая найдет отклик у поколения millenials. Рассказать вечную историю новым языком. Почему они? Это, как я уже сказал, первое «цифровое» поколение, первое поколение, которое не затронул видовой маркетинг бриллианта, как эмоциональной ценности. При этом, поколение очень прагматичное, оказавшееся в не самых простых экономических условиях, особенно в сфере образования, с сильной социальной дифференциацией. Ну и главное – борьба за кошелек millennials развернулась нешуточная. Это и электроника, и дизайнерские вещи, и туризм, и многое другое. Так что наши усилия без преувеличения можно назвать борьбой за будущего потребителя, за собственное будущее.
Наши исследования показали, что в отличие от предыдущих поколений само слово forever для них, для нашей целевой аудитории, носит скорее пугающий характер. Запрос этого поколения – что-то настоящее, но в то же время истинное, исключительное. Настоящие чувства, настоящие эмоции. Например, люди во время опроса говорили «у меня тысячи друзей в Facebook, а в жизни, пожалуй, только один». Так появилась идея "Real is Rare. Real is a Diamond" Что-то поистине настоящее является действительно редким и ценным.
- Когда будем запущена маркетинговая кампания DPA? Какой у нее бюджет?
- Мы планируем в IV квартале текущего года запустить пилотную кампанию в США. Бюджет этой кампании пока совсем скромный, я даже сумму не хочу называть, поэтому и назвал ее пилотом. Она будет ориентирована в первую очередь на социальные медиа, сетевые и региональные СМИ.
Сейчас наша основная цель – понять, насколько идея "Real is Rare. Real is a Diamond", так скажем, "зацепит" новое поколение. В фокус-группах люди реагировали на эту кампанию положительно, но нужен еще и коммерческий тест. В начале следующего года мы будем оценивать непосредственно коммерческую эффективность. Если результаты будут положительными, то дальше АЛРОСА, De Beers, другие участники DPA и рынок в целом должны решить вопрос о существенном, кратном увеличении финансирования видового маркетинга бриллианта как эмоциональной ценности. De Beers тратила на кампанию "A diamond is Forever" порядка $200 млн в год. О таких средствах речь сейчас не идет, но если мы в рамках DPA хотим, чтобы наша кампания была глобальной, то нам необходимо будет существенно увеличить финансирование.
Мы также исходим из того, что главная идея новой-старой истории о бриллианте может и будет использоваться для его продвижения ювелирными брендами и ритейлом. Позиция DPA заключается в том, что мы должны получить синергетику от видовой кампании и маркетинговых программах различных ювелирных брендов. Точно так же ритейл раньше использовал "A Diamond is Forever", продвигая собственные марки. В конечном итоге – выиграли все - на этом наследстве пока и живем.
- По каким критериям вы будете оценивать эффективность пилотной части маркетинговой кампании? Вы ждете роста продаж ювелирных изделий?
- Прямолинейной зависимости конечно нет. Главная задача – сформировать красивую историю, положительную реакцию на бриллиант, как эмоциональный символ, который имеет свою ценность в жизни человека. Результаты нашей маркетинговой программы, положительные, я надеюсь, почувствует в первую очередь ритейл, от которого мы ждем обратной связи, а затем и мы – алмазодобывающие компании. Идея не сразу материализовывается в деньги, но она формирует мировоззрение будущего нашего потребителя. Мы оптимистичны. Фокус-группы показывают, что люди реагируют на саму идею положительно. Как они будут реагировать на ролики и информационный продукт в сети – посмотрим.
- Маркетинговая кампания – это ключевое направление работы, но чем еще занимается DPA?
- До создания DPA в мире не было организации, которая представляла интересы алмазодобывающего бизнеса. В задачи этой организации также входит защита репутации нашего продукта, информирование о том вкладе, который алмазодобывающая отрасль вносит в развитие национальных экономик. По скромным подсчетам в мировую алмазно-бриллиантовую отрасль от карьера или шахты до прилавка ювелирного магазина вовлечено свыше 10 млн человек. Алмазный бизнес вносит существенный вклад в развитие региональных экономик, а иногда и целых стран. В России это Республика Саха (Якутия) – крупнейший субъект нашей страны, в Африке это такие страны, как Ботсвана, ЮАР, Намибия, а еще регионы Канады, Австралии, Индии, как мирового центра огранки, США - мировой центр потребления.
Мы как алмазодобывающая часть индустрии осуществляем очень большие инвестиции в геологоразведку и добычу, сопоставимые с любым горным производством. Но зависим-то мы, в отличие от коллег по горному делу, от эмоций потребителя, для которого бриллиант – не хлеб насущный. Поэтому защита репутации продукта, борьба за мировоззрение покупателя - это и есть основа бизнеса. DPA призвано взаимодействовать с национальными регуляторами, масс-медиа, неправительственными организациями, инвестиционным сообществом для того, чтобы корректно информировать максимально широкий круг людей о том, что такое алмазная индустрия.
- Синтетические бриллианты – ваш конкурент?
- Нет, если это легальная реализация данного синтетического продукта с полным и честным информированием покупателя о том, что он приобретает. Этот продукт может иметь свою собственную нишу и развиваться параллельно с нашим рынком. Проблемы могут возникнуть, если синтетику будут продавать как натуральные камни, совершая тем самым прямой подлог, либо если ее производители будут намеренно вызывать недопонимание у покупателей.
Алмазодобывающая индустрия прошла уже более чем столетний путь своего развития. Это хорошее наследство, которым надо разумно распорядиться. Пусть остальные идут своим путем.
