Тони Брентон: До событий на Кавказе отношения Великобритании и России были хорошими

Посол Великобритании в Москве в интервью "Интерфаксу" дал свою оценку трансформации российско-британских отношений в последнее время и событий на Кавказе

Москва. 25 сентября. INTERFAX.RU - Посол Великобритании в Москве Тони Брентон дал прощальное интервью специальному корреспонденту "Интерфакса" Ольге Головановой перед завершением своей дипломатической миссии в России.

Господин посол, Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии, заявила, что это необратимый процесс. Но если мы вспомним ситуацию с Косово, Россия в отличие от Запада никогда не говорила, что будет наказывать кого-то, изгонять из "восьмерки", не давать вступать в ВТО или ОЭСР. Как бы Вы могли прокомментировать это?

Я думаю, признание Россией Абхазии и Южной Осетии – это большая ошибка, потому что в результате стало намного сложнее найти долгосрочное решение противоречий между Грузией и Россией, Грузией и Абхазией и Южной Осетией. Как вы знаете, Медведев и Саркози (президенты России и Франции Дмитрий Медведев и Николя Саркози – ИФ) 8 сентября договорились, что 15 октября в Женеве начнется мирный процесс. Частью этого процесса должно быть обсуждение того, как мы все в будущем станем относиться к Абхазии и Южной Осетии. И то, что правовой статус (этих республик - ИФ) сейчас является предметом противоречий между Россией и Западом серьезно осложняет попытки снизить напряженность в регионе. Очень жаль. Жаль также, что Россия заявляет, что это необратимо. Надеюсь, что Россия обдумает все еще раз, потому что, например, президент Турции признал Северный Кипр и это привело к тому, что этот маленький анклав на севере острова, не признаваемый более никем в мире, свыше 30 лет лежит на Турции экономическим и политическим грузом. Будет очень печально, если Абхазия и Южная Осетия окажутся в такой же ситуации.

С Вашей точки зрения, будет ли Запад требовать от России отказаться от признания Абхазии и Южной Осетии в качестве условия для возобновления нормального диалога между Москвой и Западом?

Думаю, нам стоит начать обсуждение мирного процесса без излишних предварительных условий. Если мы все начнем ставить предварительные условия, мы никогда не начнем дискуссии. Россия заняла свою позицию относительно Абхазии и Южной Осетии. Запад не признает их независимость. Более того, Запад напоминает России обо всех резолюциях, подтверждающих территориальную целостность Грузии. И все же, ситуация такова, какая она есть. Нам нужно начать разговаривать и искать возможности для продвижения вперед.

То есть, пока такого ультиматума нет?

Как я уже сказал, давайте начнем разговаривать и посмотрим, к чему мы придем.

Будет ли Великобритания участвовать в миссии военных наблюдателей Евросоюза, которые планируется разместить вокруг Южной Осетии и Абхазии?

Да, мы будем. Я пока не знаю точного числа, но мы планируем выделить около 20-40 наших представителей. Думаю, они прибудут в регион, как только туда отправится миссия Евросоюза – через несколько дней. Я надеюсь, что это будет фантастическая операция: с 8 сентября Евросоюз практически с нуля сформировал за три недели большую группу военных наблюдателей. Это наглядно показывает волю ЕС содействовать снятию напряженности в регионе, восстановлению мира.

А как Вы относитесь к предложению России ввести эмбарго на поставку вооружений Грузии?

Мне кажется, Россия официально не выступала с таким предложением. Но думаю, что мы хотим видеть Грузию, которая сможет защищать себя в будущем, Грузию с нормальными вооруженными силами. С другой стороны, мы, конечно, не хотим наращивания вооружений в регионе, которое в августе привело к известным событиям.

На каких условиях можно будет возобновить работу Совета Россия-НАТО и консультации по заключению нового базового соглашения между РФ и ЕС?

Сейчас самая неотложная задача – выполнение договоренностей от 8 сентября. Надеюсь, как только они будут выполнены, политические разногласия начнут стихать, и мы сможем обсудить возобновление контактов по различным направлениям. Я знаю, что, например, Франция, председательствующая сейчас в ЕС, уже заявила, что как только вышеупомянутые договоренности будут реализованы, мы возобновим обсуждение Соглашения о партнерстве и сотрудничестве с Россией. Что касается НАТО, то условия возобновления контактов между Россией и альянсом еще не определены.

Будет ли Великобритания на предстоящей встрече глав МИД стран-членов НАТО выступать за присоединение Грузии и Украины к альянсу?

Мы только начали внутренние обсуждения того, что должно произойти. Ситуация в мире, конечно же, сильно изменилась. Мы твердо поддерживаем решение о том, что Грузия и Украина станут членами НАТО. Но думаю, что при обсуждении процесса этого присоединения обязательно должны приниматься во внимание события последних шести недель.

Как Вы относитесь к тому, что, возможно, будет принят план действий в отношении Украины, несмотря на то, что там, согласно опросам, от двух третей до трех четвертей населения негативно воспринимает эту идею?

Никто не говорит, что Украина вступит в НАТО завтра. Собственно, когда придет время, одним из условий присоединения Украины к НАТО будет твердая поддержка этого шага населением страны. Но все знают, что время еще не пришло. Как Украине, так и Грузии предстоит пройти длительный процесс подготовки. Тот факт, что значительная часть населения Украины не хочет присоединения страны в НАТО, должна приниматься во внимание при обсуждении этой темы в альянсе. Никто не собирается затягивать Украину в НАТО, если большинство населения страны против этого.

Если отношения России и Запада будут развиваться по негативному сценарию, рассматриваете ли Вы возможность, что Россия откажется осуществлять транзит грузов НАТО невоенного назначения в Афганистан? Насколько важен этот транзит для альянса?

Война, которую НАТО ведет в Афганистане, настолько же в интересах России, как и НАТО. Враг, с которым мы боремся, - это исламский экстремизм, терроризм. Для вас это такой же враг, как и для нас. И я уверен, что в России осознают это. И Россия, по сути, навредит сама себе, если свернет это сотрудничество.

Как Вы оцениваете нынешнее состояние и перспективы улучшения российско-британских отношений?

До Грузии они были хорошими. Был период серьезных проблем – Литвиненко, Березовский, Британский совет, движение "Наши". Но мы не выходили за рамки этих проблем, хотя они были реальны. Мы продвигались к положению вещей, когда мы могли бы снова обсуждать все цивилизованным путем. Была очень хорошая встреча президента Медведева и премьер-министра Брауна "на полях" саммита "большой восьмерки" в Японии, Милибенд (глава Форин офиса Дэвид Милибенд– ИФ) регулярно разговаривал с Лавровым (главой МИД России Сергеем Лавровым – ИФ) по телефону – главным было, что мы общались, искали точки соприкосновения. Недавно в Москве был лорд-мэр Лондонского Сити и обсудил сотрудничество в области предоставления финансовых услуг. С точки зрения двусторонних отношений, положение улучшалось. Ситуация вокруг Грузии, конечно, все осложнила, потому что не только Великобритании, но и всему Западу придется задуматься об отношениях с Россией. Я все еще очень заинтересован, британское правительство заинтересовано в том, чтобы сохранить наметившийся прогресс в различных областях, в том числе в экономике, несмотря на то, что нам еще предстоит решать разногласия по Грузии.

Мне кажется, что в российско-британских отношениях все было не так уж хорошо и до Грузии. Мы, конечно, усугубили все то, что было. Но ни одна из тех фундаментальных вещей, которые осложняли российско-британские отношения и до Грузии, не разрешена, хотя по ним ведется интенсивный диалог. Что же позволяет Вам говорить, что диалог Медведева и Брауна, телефонные переговоры Лаврова и Милибенда несут позитивный сигнал, ведь никакого разрешения по фундаментальным разногласиям, которые вы упомянули, не просматривается?

Вы правы, разногласия сохраняются, как в связи с ситуацией вокруг Грузии, так и по вопросу о Литвиненко и другим. И поскольку у нас было столько расхождений, мы не могли толком обсуждать вопросы, по которым мы согласны, например – по Афганистану, по Ирану, по глобальному изменению климата, содействия развитию российского финансового сектора. Мы настолько увлеклись негативом, что не могли говорить о позитивных аспектах. Но мы начали и, надеюсь, продолжим постепенно отходить от сконцентрированности на плохом и уделять внимание хорошему, развивая сферы, в которых мы сотрудничаем.

Вы перечислили все сферы, где Вы видите позитив, или можно еще что-то добавить?

Соединенное королевство остается самым большим инвестором в российскую экономику наряду. Британский бизнес заинтересован в этом. В России развивается финансовый сектор. Лондонский Сити располагает теми навыками, которыми может поделиться, и здесь мы можем быть партнерами. Речь идет о серьезном бизнесе, которым мы можем заниматься, даже с учетом того, что вопросы Березовского, Литвиненко, остаются нерешенными.

Предполагаются ли в краткосрочной или среднесрочной перспективе контакты по политической линии на высшем или высоком уровнях до конца этого года или в начале следующего?

Во-первых, надо сказать, что мы снова в контакте. И я очень надеюсь, что в ближайшие два дня состоится, должна состояться, личная встреча между Сергеем Лавровым и Дэвидом Милибендом в Нью-Йорке. Мы думаем, что Лавров, возможно, посетит Лондон в ближайшие два месяца. Мы думаем также о возможности для встречи президента России Дмитрия Медведева и премьер-министра Гордона Брауна, но пока по этому вопросу ничего не решено. Мы также работаем над восстановлением работы двусторонней комиссии, где были бы представлены министры и бизнесмены обеих стран для обсуждения экономических вопросов.

Просматривается ли перспектива возобновления Великобританией сотрудничества с российскими спецслужбами по антитеррору и отмены визовых ограничений для российских чиновников?

В настоящее время все без изменений в том, что касается контактов спецслужб. По поводу виз: я очень сильно надеюсь, что с возобновлением политических контактов мы сможем говорить на тему, касающуюся трудностей с визами. Я должен сказать, что меры, которые мы предприняли, не были направлены против обычных граждан России, бизнесменов. Продолжается рост числа россиян, направляющихся в Соединенное королевство с целью бизнеса, или в отпуск, или для получения образования. В этом году отмечаем рост потока россиян в Великобританию на 20 процентов по сравнению с прошлым годом. Их число составило около 150 тысяч. Меры, которые мы предпринимали, были сфокусированы на официальных, дипломатических визах. Дискуссии по поводу облегчения ситуации с визами будут проводиться по мере потепления отношений.

Когда были самые вспышки и горячие эмоции в период конфликта в Грузии, в западной прессе говорилось, что одной из самых эффективных ответных мер в отношении России было бы нанесение удара по различным интересам российских бизнесменов и чиновников на Западе. Имеется в виду их недвижимость, семьи, обучение членов семей в западных ВУЗах. Можно ли представить такой сценарий, когда бы пришлось прибегнуть к подобным шагам?

Мы не рассматриваем никаких мер в отношении обычных российских бизнесменов и туристов. Мы в британском правительстве понимаем, что то, что русские приходят в Великобританию вне зависимости оттого, по какой причине, хорошо для обеих стран. Мы им в этом мешать не хотим.

Сказался ли конфликт акционеров ТНК-BP, а также события на Кавказе на интересе британских деловых кругов к сотрудничеству с Россией?

Я думаю, да. И это касается не только деловых кругов Соединенного королевства. Доверие к России со стороны инвесторов всего Запада было подорвано в результате ситуации с ТНК-BP, Грузией и других событий, которые произошли за последние три месяца. Это вызывает сожаление. Президент Медведев сам признал, что это явилось на 20-25% причиной обвала российских рынков. Особенно из-за ситуации в Грузии. Определенно, восстановления доверия инвесторов можно будет достичь в случае полной реализации договоренностей от 8 сентября (в ходе визита в Россию президента Франции Николя Саркози) и начала мирного процесса. Что касается ТНК-BP, то да, эта ситуация также нанесла ущерб. Это был конфликт акционеров. Но тот факт, что государственные структуры вмешались в спор – визовые, налоговые, органы безопасности, прискорбно для бизнес климата в России. По-нашему, акционеры имеют свои аргументы и им следовало разрешить продолжать приводить свою аргументацию (для урегулирования ситуации – ИФ) в приемлемом деловом ключе. Государственные структуры должны оставаться полностью нейтральными в таких спорах.

В российской печати со ссылкой на различные источники приводились данные о том, что 5, 7, 20, – чуть ли не до $40 млрд инвестиций было выведено из России в результате недавних событий. Не располагает ли посольство данными, выводился ли британский капитал и в каком объеме? И если он выводился, то каковы перспективы его возврата по сроками и по объемам?

Я не имею цифр из британской столицы. Но я знаю сумму капитала, выведенного из России. Это $30-40 млрд, очень-очень много денег. Когда рынок неспокойный, люди устремляются туда, где безопасно. К России больше не относятся как к полностью безопасному месту для вложения денег. И это жаль. Российские рынки проявили себя за последнюю пару месяцев намного хуже, чем какие-либо другие развивающиеся рынки. Это знак, что была допущена ошибка. Нужна большая транспарентность и меньше событий, подобных ситуации с ТНК-BP, чтобы воссоздать доверие и чтобы люди вернули деньги. Медведев сам говорит о необходимости реформ, в частности это касается укрепления верховенства закона, снижения уровня коррупции. Если у него сейчас получится с этими реформами, то это будет способствовать восстановлению доверия среди инвесторов в России.

Зарубежные бизнесмены жалуются на визовые и иные проблемы, связанные с работой в России. Ставили ли Вы эти вопросы перед российской стороной и что Вам приходилось слышать в ответ?

Да, есть проблемы для британских и вообще западных бизнесменов в получении российских виз. Я подозреваю, что есть похожие проблемы у россиян при получении визы в Соединенное королевство или куда-то еще. Существуют консульские различия. Но консульский диалог идет, и мы этот диалог ведем через Европейский союз. И мое личное впечатление, что касается сложностей, так это то, что российские власти в целом действительно хотят помочь.

В британской прессе часто с обеспокоенностью пишут об активизации деятельности в Великобритании российской разведки? Разделяет ли официальный Лондон такую озабоченность британской прессы?

Это не только предмет обеспокоенности прессы. Я думаю, что наши соответствующие структуры выражали публично обеспокоенность активностью российских спецслужб в Соединенном королевстве. Что очевидно существенно: реальная угроза для нас, как и для вас – это терроризм. И они (британские службы – ИФ) хотели бы больше фокусировать свои усилия на борьбе с терроризмом, а озабоченность активностью иностранных спецслужб отвлекает от борьбы с терроризмом. Очевидно, мы бы предпочли не беспокоиться по поводу этого конкретного вопроса.