В колесе самсары

Документальный фильм "Самсара" режиссера Рона Фрике если и не претендует на положение работ американского видео-художника Мэттью Барни, то уж точно пытается раздвинуть границы, казалось бы, хорошо знакомого всем жанра

Москва. 8 апреля. INTERFAX.RU - Документальный фильм "Самсара" в форме визуального эссе рассказывает о жизни в разных уголках нашей планеты. На это намекает и название картины - в его качестве используется одно из понятий индийской философии, в некоторых направлениях которой обозначающей круговорот жизни и смерти. Фильм и начинается с показа индуистского монастыря, в котором монахи заняты созданием мандалы, сложного геометрического символа, с помощью цветных порошков.

Кропотливая работа, занимающая немало времени, создается для того, чтобы быть разрушенной, когда рисунок будет закончен. Сотворение мандалы, грандиозные постройки индийских храмов на фоне не менее грандиозных видов природы сообщают зрителю, что одна из тем этого фильма - противопоставить законы человеческого существования космосу, в котором это существование имеет место быть. Но настолько ли ничтожно положение человека в этом космосе? Это еще одна из тем "Самсары", фильма Рона Фрике, для которого эта работа стала вторым полнометражным фильмом после "Бараки", вышедшем на экраны в уже далеком 1992 году.

И "Барака", и "Самсара" прежде всего напоминают об известной трилогии режиссера Годфри Реджио ("Коянискатци", "Поваккатци", "Накойкатци"), и это неслучайно - Рон Фрике, работавший на двух фильмах Реджио оператором и соавтором, заслуженно считается продолжателем дела изобретателя этого вида документалистики. В его работах также используются камеры, способные снимать с большой скоростью, чтобы потом режиссер мог растянуть изображения соответственно своему замыслу.

В случае с "Самсарой" Фрике также выбрал широкий формат и снял большое количество материала на 70-миллиметровую пленку, так что смотреть фильм на широком экране кинотеатра это особенное удовольствие. Если продолжить сравнение "Самсары" со своими предшественниками, то стоит отметить, что этому фильму присущ больший концептуализм и откровенное желание выйти за рамки визуальности, которые безусловно накладываются на подобные работы.

Рон Фрике для этой цели вводит портретные изображения людей, которые должны по идее связывать отдельные части фильма. Тайские транссексуалы, африканские туземцы, американские татуированные неформалы, азиатские рабочие - предельно разные типажи, тем не менее, объединяет их необычность, их разность становится их общей чертой. Этим определенно концептуалистским приемом не ограничивается попытка режиссера перенести рассмотрение фильма в область художественного. Перформанс французского современного художника Оливье Де Сагазана рифмуется с обезображенным войной в Ираке лицом американского солдата, с монументальностью и величием рукотворных чудес света вроде иорданской Петры или французского Версаля соперничают сегодня искусственные острова в Дубае, а многотысячные паломничества в Мекке выглядят не более впечатляюще, чем людской муравейник на заводских контейнерах в Китае.

Обозреватель Артем Ушан