Илья Рогачев: первая в истории конференция высокого уровня по контртерроризму прошла в "токсичной" атмосфере
Директор департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ рассказал о конференции руководителей контртеррористических ведомств
Москва. 3 июля. INTERFAX.RU - 28-29 июня в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке состоялась первая международная конференция высокого уровня руководителей контртеррористических ведомств в целях укрепления международного сотрудничества в области борьбы с терроризмом. Директор департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД РФ Илья Рогачев рассказал "Интерфаксу", почему атмосфера на форуме была "токсичной".
- Илья Игоревич, в ООН состоялась первая в истории конференция высокого уровня по контртерроризму. Как Вы оцениваете ее итоги? Удовлетворена ли российская делегация результатами?
- Вся "соль" состоявшегося мероприятия в том, что оно устраивалось не для дипломатов или экспертов, а для "практиков" антитеррора высокого уровня: представителей спецслужб, разведки, полиции и других правоохранительных органов. На наш взгляд, конференция прошла вполне успешно, и в этом большая заслуга Управления ООН по контртерроризму (УКТ) во главе с россиянином Владимиром Воронковым, занимавшимся ее подготовкой по поручению генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша. Более 100 государств направили в Нью-Йорк свои делегации.
Вместе с тем, для нас остаются не совсем ясными цели конференции, которую теперь предполагается проводить каждые два года. В таком формате не только создать "новое антитеррористическое партнерство" – а именно эта амбициозная задача была поставлена Гутерришем – но даже толком представить позицию страны по широкому спектру вопросов борьбы с терроризмом практически невозможно – на выступления по регламенту отводится не более 4 минут. Видимо, предполагалось, что обсуждение вынесенных на повестку дня проблем перейдет в кулуары, где диалог имел бы уже практический, прикладной характер.
- А на деле получилось по-другому? Возникли какие-то препятствия?
- К сожалению, как на самой конференции, так и в рамках "обрамлявших" ее мероприятий атмосфера была, как сейчас модно говорить, токсичной. По сути, все делегации разделились на два лагеря, имевшие очень разные приоритеты. Российская делегация во главе с руководителем аппарата Национального антитеррористического комитета, заместителем директора ФСБ Игорем Сироткиным, собственно, как и все наши ключевые партнеры, активно работала в первый день конференции. В рамках первых двух сессий обсуждались действительно насущные проблемы, такие как взаимодействие спецслужб, обмен оперативной информацией, выработка мер борьбы с иностранными террористами-боевиками.
К этой работе, что показательно, подключились страны, наиболее пострадавшие от терроризма, в том числе Сирия и Ирак. С позиций, весьма близких к российским, выступили партнеры из стран Центральной Азии. Наши совместные наработки "подсветили" представители профильных структур СНГ, ОДКБ и ШОС. Неоднократно звучал призыв к созданию единой антитеррористической коалиции под эгидой ООН в русле тех предложений, которые ранее сформулировали президенты России и Казахстана. Огромный интерес у участников вызывает формат Совещания руководителей спецслужб, органов безопасности и правоохранительных органов, ежегодно организуемых ФСБ в разных городах России. Нашу делегацию буквально засыпали вопросами и новыми заявками на подключение к работе Совещания.
Другую половину участников Конференции практические аспекты антитеррора, результативность принимаемых мер волновали гораздо меньше. Лидерские позиции России в этих вопросах явно выводили их из себя. Для таких "отдушиной" стал второй день конференции, посвященный вопросам работы НПО и реализации концепции насильственного экстремизма, придуманной в Вашингтоне, чтобы оправдать вмешательство во внутренние дела других государств путем продвижения либерально-демократической повестки дня, воспитания "гражданского общества" руками иностранных специалистов на иностранные деньги.
- Получается, в рамках мероприятия выработать какие-либо новые договоренности по части борьбы с терроризмом не удалось?
- Сама по себе конференция и не предполагала формальных решений. Основой для ее проведения стал состоявшийся накануне обзор хода выполнения Глобальной контртеррористической стратегии ООН, принятой в 2006 году. Итогом каждого обзора является принятие резолюции Генассамблеи, которая традиционно носит консенсусный характер. В этом году, впервые за 12 лет, Ассамблея была в шаге от развала консенсуса.
Документ в итоге приняли, однако многие, прежде всего западные, делегации остались недовольны. В их понимании работа государств-членов и самой Всемирной организации должна почти полностью перейти в правозащитное русло, а головная роль в противодействии террору – передана негосударственным структурам. Нынешний статус-кво в международном антитеррористическом сотрудничестве, строящийся на "двойных стандартах", западников вполне устраивает. На национальном уровне власти почти всех стран делают примерно одно и то же, пытаясь поднять эффективность контртеррористической работы, но Россию и ее единомышленников жестко критикуют за "увлечение" правоохранительными мероприятиями. Нас, "варваров", критикуют и за то, что давно принято в "развитых демократиях". Мы такие примеры тщательно отслеживаем и в двусторонних контактах не позволяем партнерам "сотрясать воздух" огульными обвинениями, припирая их к стенке фактами. Да они, как правило, и не пытаются, оставляя конфронтационную риторику для многосторонних мероприятий.
Не стану сейчас называть страны, но среди делегаций крупнейших западных держав есть те, кто пытался вычеркнуть из текста проекта резолюции свои обязательства по судебному преследованию и выдаче террористов, создать механизмы для внесудебной реинтеграции в общество "ручных" боевиков. На предложение подтвердить, что программы "предупреждения насильственного экстремизма" не нацелены на вмешательство во внутренние дела и смену "неугодных режимов", такие апологеты международного права отвечали жестким отказом.
Кстати, представители этого лагеря из кожи вон лезли, чтобы провести как можно больше встреч "на полях" конференции, нацеленных на продвижение такой "либеральной" повестки дня. Из 25 мероприятий больше половины сводилось к одним и тем же темам - продвижение "демократических" ценностей, защита прав человека и роль женщин и гендерного фактора в целом в антитерроре. Добились в итоге обратного эффекта - практикам борьбы с терроризмам эта общеполитическая болтовня неинтересна, так что явка была соответствующей.
- Отвечая на предыдущий вопрос, вы сказали про "токсичную атмосферу". Судя по всему, имелось в виду и заявление постпреда США при ООН Никки Хейли о России как о "бесчестном государстве", якобы оказывавшем давление на организаторов конференции? Складывается впечатление, что Россия и США стали главными антагонистами "антитеррористической недели" в ООН. Как эта ситуация, по вашему мнению, в целом может отразиться на сотрудничестве двух стран в антитерроре?
- Беспардонные высказывания Хейли идут наперекор не только ставшему уже банальностью постулату "терроризм – глобальное зло, и победить его можно только сообща", но и высказываемой президентом Дональдом Трампом точке зрения по этому поводу. Нравится ей это или нет, Вашингтон и Москва продолжают по мере необходимости осуществлять контакты на уровне профильных ведомств. А вот контекст, в котором сделано это заявление, заставляет задуматься.
Официальный представитель МИД и постпредство России при ООН уже дали оценку словам Хейли в соответствующих ответных заявлениях. Странно то, что глава американской миссии при ООН говорит это накануне готовящейся встречи Владимира Путина и Дональда Трампа, на которой в том числе планируется обсудить вопросы антитеррора. Не буду спекулировать на том, были ли у нее прямые указания нахамить российской стороне. По-моему, без личных амбиций тут не обошлось.
Что касается состоявшейся конференции, американцы в целом больше работали на публику, а не на результат. Наши делегации, кстати, пересеклись "на полях", но, предвосхищая ваш следующий вопрос, двусторонних переговоров не было.
- Американцы мотивировали понижение уровня своего участия тем, что возглавляемое Воронковым управление "под давлением России и ее партнеров" не пустило представителей гражданского общества на первый день конференции. Кроме того, в СМИ прошла информация о том, что США отозвали очередной взнос в бюджет УКТ в размере $2 млн. Это можно расценивать как полноценный конфликт между американцами и главной антитеррористической структурой ООН?
- Решение о понижении уровня делегации было анонсировано за день до конференции. Формат мероприятия был утвержден Гутерришем несколько месяцев назад. Изначально генеральный секретарь вовсе не собирался приглашать НПО на конференцию. Американцы же при поддержке группы поддакивающих делегаций развернули целую кампанию против такого решения. За месяц до конференции УКТ согласилось пойти навстречу несогласным и анонсировало, в виде компромисса, разделение мероприятия на две части - закрытую и открытую, руководствуясь характером обсуждаемых вопросов. Повторюсь - упомянутое вами заявление Хейли было опубликовано за день до мероприятия. Это говорит лишь о том, что на протяжении как минимум месяца давили на Секретариат ООН именно США.
Какие инструменты давления были задействованы, остается только гадать. Впрочем, свидетельств того, как США шантажируют, угрожают и осыпают клеветой тех, кто отказывается им подчиняться, у нас предостаточно. По отношению к единомышленникам России американцы зачастую задействуют поистине "грязные" приемы. Опять же, не называя страны: нам хорошо известно о том, как американские дипломаты буквально атаковали "друзей России" с призывами прекратить поддержку наших подходов в антитерроре. Аргументы сводились к тому, что у нас якобы есть некая "скрытая повестка дня". Пользуясь случаем, еще раз подчеркну – нас обвиняют именно в том, что делают сами – как с вмешательством в выборы и многим другим. Такая манера – устойчивый алгоритм в работе американцев с внешним миром.
Что касается взаимоотношений США с УКТ, могу лишь пожелать сотрудникам Секретариата терпения.
