Высокая инфляция в России сдерживает ее рейтинг - глава Moody‘s Брайан Кларксон

Как после начала кризиса изменится методология Moody‘s, когда возродится рынок CDO и стоит ли ожидать повышения суверенного рейтинга России рассказал в интервью агентству "Интерфакс-АФИ" Брайан Кларксон

Москва. 26 марта. INTERFAX.RU - Мировые рейтинговые агентства после начала кредитного кризиса подверглись весьма агрессивной критике относительно анализа рисков ипотечного рынка США. О том, какие из этих обвинений справедливы, а какие нет, как после начала кризиса изменится методология Moody‘s, когда возродится рынок CDO и стоит ли ожидать повышения суверенного рейтинга России рассказал в интервью агентству "Интерфакс-АФИ" президент и главный управляющий директор компании Moody‘s Investors Service Брайан Кларксон.

Какие уроки извлекло агентство Moody‘s и другие рейтинговые агентства из текущего кризиса?

Можно сказать, что мы извлекли целый ряд уроков. Хотя мы могли оценивать риски, мы не всегда оценивали масштаб этих рисков. Одной из проблем, с которыми мы сталкивались, было качество получаемой нами информации.

Один из таких уроков заключается в том, что когда рынок становится "перегретым", мы должны весьма осторожно подходить к выбору информации, которую мы будем использовать в процессе работы. Мы рассчитывали на то, что другая сторона проводила due diligence своего финансового состояния и надлежащим образом управляла своим кредитным портфелем, и мы полагались на заверения и гарантии, в которых, в сущности, подтверждается, что ни один из кредитов в портфеле не был выдан с нарушением законодательства.

Другой урок, который мы извлекли, касается методологических подходов. Хотя многое делалось правильно, однако, не все. Например, корреляция: анализ некоторых типов недвижимости и некоторых регионов США не показал себя так хорошо, как следовало бы.

Существуют три вещи, которым мы как рейтинговое агентство уделяем особое внимание. Первое - уровень кредитной поддержки или обеспечение, необходимое для достижения определенного рейтингового уровня. Второе - рейтинг, который мы присваиваем: Aaa, Aa или A. Третье - вопрос - присваивать ли рейтинг вообще или не присваивать.

В большинстве случаев мы полагались на первое. Людям нужен был определенный уровень рейтинга, а мы смотрели, какое для этого необходимо обеспечение.

Примером этого могут служить низкокачественные (subprime) ипотечные кредиты. Обеспечение, необходимое для получения рейтинга Aaa по сделкам с низкокачественными кредитами, иногда в семь или даже в восемь раз превосходило обеспечение сделок с первоклассными ипотечными кредитами. Мы требовали повышения уровня поддержки кредитного качества сделок с низкокачественными кредитами на 30%, но в некоторых случаях и этого, вероятно, было недостаточно.

Что бы вы ответили тем, кто критикует рейтинговые агентства за ошибочную оценку рисков на долговом рынке США?

Что бы мы ни делали - нас всегда критикуют. Как вам известно, мы первыми присвоили России рейтинг инвестиционного уровня. Некоторые полагали, что мы поспешили это сделать, и критиковали нас за это. По мере того как меняются рынки и меняются инвесторы, становится очевидным, что требования, предъявляемые к нашим рейтингам, сильно различаются. Инвесторы, делающие ставки на понижение стоимости ценных бумаг и рассчитывающие стоимость ценных бумаг по рынку, требуют, чтобы мы пересматривали рейтинги очень быстро. Инвесторы, осуществляющие долгосрочные вложения, ждут от нас очень хорошо продуманных, взвешенных решений. Они не заинтересованы в понижении рейтингов.

Поэтому нас и впредь будут критиковать вне зависимости от того, какие рейтинговые действия мы предпримем. Что касается именно текущего кризиса, по отдельным аспектам критика в наш адрес обоснована. Действительно, наши предположения относительно реальных масштабов этого кризиса и спада на рынке не подтвердились. Однако во многих случаях критика в наш адрес лишена оснований.

Люди говорят о предстоящих потерях по ипотечным ценным бумагам и CDO. Но потери, которые мы реально наблюдаем сейчас, пока очень низки. Это кредитные потери, и именно их рейтинговой оценкой мы занимаемся. Мы проводим рейтинговую оценку кредитных рисков, и наши рейтинги характеризуют ожидаемые потери. Мы не оцениваем ценообразование, волатильность, ликвидность или риски изменения рейтинга. Потери, понесенные инвесторами по ценным бумагам - это потери, связанные со снижением рыночной стоимости ценных бумаг на вторичном рынке, ценовые потери.

Я бы сказал, что большинство ценных бумаг, которые в настоящее время находятся на руках, сохранят доходность вплоть до срока погашения. Потери инвестиционных банков могут составить примерно $180 млрд. Эти потери - результат падения рыночной стоимости ценных бумаг. Они не являются кредитными потерями.

Многие участники рынка не понимают, в чем состоит предназначение рейтинга, а в чем нет. Они слышат, что в США потери составят $500 млрд или $400 млрд, но это не кредитные потери. Это величина всех совокупных убытков. Таким образом, по отдельным вопросам критика обоснована, по другим - нет, поскольку, как я уже сказал, мы не оцениваем ликвидность, ценообразование или риски изменения рейтинга. Изначально рейтинги использовались для оценки кредитных рисков и величины ожидаемых потерь. Однако некоторые инвесторы любят использовать рейтинги в целях, для которых они не предназначены.

Пересматриваете ли вы в настоящее время методологии присвоения рейтингов в области структурированного финансирования?

Сейчас мы пересматриваем все наши модели и все наши методики для того, чтобы добиться еще большей тщательности в оценках. Конечно, некоторые из присвоенных нами рейтингов, вопреки нашим ожиданиям, не подтвердились. Поэтому мы возвращаемся назад и просматриваем наши рейтинговые методологии и подходы. В некоторых случаях мы, безусловно, "подтягиваем" критерии. Мы пересматриваем наши модели и корреляции с тем, чтобы обеспечить прогнозную достоверность рейтингов.

Какие аспекты методологий присвоения рейтингов могут быть изменены?

В прошлом году, для того чтобы повысить эффективность нашего рейтингового процесса, мы выступили с рядом широких инициатив по совершенствованию наших рейтинговых методик, как в контексте отдельных структурных секторов, так и в масштабе всей группы агентства Moody‘s, занимающейся структурированным финансированием.

Мы представили наши рекомендации, направленные на укрепление механизмов секьюритизации ипотечных кредитов в рамках выпуска ипотечных ценных бумаг и повышение надежности данных, на основании которых Moody‘s и другие участники рынка оценивают кредитное качество ипотечных кредитов. В частности, мы рекомендовали участникам сделок секьюритизации привлекать независимые стороны для проведения комплексной экспертизы данных по кредитам до и после закрытия сделок. Кроме того, мы рекомендовали эмитентам ипотечных ценных бумаг требовать предоставления более широких данных по используемым кредитам и пересмотреть заверения и гарантии, которые они предоставляют применительно к характеристикам кредитов, таким как доходы заемщиков, результаты оценки объектов недвижимости и тип использования жилого помещения.

Считаете ли вы, что эра инструментов структурированного финансирования подходит к концу?

Я думаю, что некоторые инструменты структурированного финансирования все же будут выпускаться, однако, уже не в таком объеме. Конечно, объемы выпуска снизятся. В некоторых случаях они снизились весьма существенно. Например, эмиссия жилищных ипотечных ценных бумаг в США сократилась на 90%, CDO (облигации, обеспеченным долговыми обязательствами) - на 85-90%.

Сейчас мы видим спрос на сделки, имеющие очень простую, а не сложную структуру. Рынок возродится. И причиной восстановления рынка будет банковская дезинтермедиация.

Следующее поколение ценных бумаг структурированного финансирования будет отличаться очень простой структурой. И все это будет продолжаться в ближайшие 2-3 года до тех пор, пока люди не начнут опять инвестировать - с определенной степенью уверенности - в сложно структурированные сделки.

Когда, по вашим оценкам, рынок восстановится?

Хороший вопрос. Любой ответ на него будет всего лишь догадкой. Думаю, что рынок структурированного финансирования начнет восстанавливаться в конце нынешнего - начале следующего года, но только в определенных сферах. Вполне очевидно, что сделки секьюритизации кредитных карт и автокредитов начнут проводиться раньше, чем сделки с ипотечными кредитами и CDO.

Считаете ли вы, что кредитный кризис окажет влияние только на США и западные страны или же он охватит весь мировой рынок?

В настоящее время влияние этого кризиса наиболее остро ощущается именно в США. Его последствия для региона Европы, Ближнего Востока и Африки не настолько плачевны, и все же они достаточно серьезны. Если мы посмотрим на страны Азии или Россию, к примеру, там влияние этого кризиса менее ощутимо на данном этапе. В последнее время я много ездил по всему миру, встречался с участниками рынка и представителями органов регулирования. Люди хотят знать, насколько продолжительной окажется рецессия в Соединенных Штатах, и каковы будут ее последствия для Азии, или Европы, или конкретно для России. И ответ состоит в том, что никто этого не знает.

То есть рецессия уже началась?

Если вы послушаете, что говорят экономисты, то ответ - да. Мы никогда не можем знать наверняка, что мы находимся в состоянии рецессии до тех пор, пока она не завершится. Для этого необходимо, чтобы на протяжении двух кварталов сохранялось падение.

Если вы спрашиваете мое личное мнение, то, если основываться на всех тех данных, которыми я располагаю, и если прислушиваться к мнению экономистов, то ответ: вероятно, да.

Насколько серьезным является падение доллара США, которое мы сейчас наблюдаем?

Основной фактор, который следует проанализировать - это разница в процентных ставках. Поскольку ФРС продолжает снижать процентные ставки, а остальные центральные банки этого не делают, в результате вы получите ту разницу в процентных ставках, которая и станет причиной ослабления доллара. По-моему, это естественный порядок вещей. Возможно, он в какой-то момент вернется на прежние позиции, но, вероятно, не в ближайшем будущем. Все будет зависеть от того, стабилизируются ли процентные ставки в Соединенных Штатах, и последуют ли другие центральные банки примеру ФРС.

Обращаясь к России, считаете ли вы, что в настоящее время Россию можно назвать "тихой гаванью" для инвесторов?

Это также зависит от того, как долго рынки будут ощущать последствия нынешнего кризиса. В настоящее время масштаб этого влияния незначителен. Отчасти причина этого в том, что российские банки сейчас достаточно сильны. Они располагают большими резервами, и они не принимали участия в некоторых сложных выпусках. Российские доходы, основанные на высоких экспортных ценах на сырьевые ресурсы, в сочетании с ростом спроса на внутреннем рынке и связанным с ним ростом инвестиций - все эти факторы дают основания полагать, что, в общем-то, Россия действительно более безопасна для инвесторов по сравнению с другими рынками. При этом мы видим, что проведение некоторых сделок в настоящее время отложено, а также, что некоторые спреды расширяются.

Каково влияние кредитного кризиса на российскую экономику?

Крупнейшие российские банки и компании привлекли значительные объемы заимствований в иностранной валюте из-за разницы в процентных ставках по кредитам, привлекаемым на внешнем и внутреннем рынках. По мере роста стоимости кредитов этим заемщикам придется быть более осмотрительными.

Возможно ли повышение кредитного рейтинга России в 2008 году?

Поскольку кризис затрагивает различные страны, мы должны будем проанализировать общее воздействие кризиса на каждое государство. Мы стараемся очень тщательно подходить к вопросу повышения рейтинга какой-либо страны, потому что в нем, помимо основных финансовых коэффициентов, учитывается очень много других факторов. Разумеется, очень важно иметь сильную экономику, резервы, надежную банковскую систему, стабильную политическую среду. И все это здесь есть.

Хотелось бы наблюдать за всеми этими вещами в постоянном режиме, чтобы убедиться, что все эти элементы имеют устойчивый характер. Таким образом, здесь есть много позитивных факторов.

Какие факторы препятствуют повышению рейтинга России?

Что касается будущего России, то перед ней стоят следующие ключевые вопросы: необходимость стимулирования вложений в основные фонды, снижение темпов инфляции, диверсификация экономики, усиление надзора за банковским сектором и повышение эффективности работы квазигосударственных корпораций.

Мы, разумеется, намерены следить за инфляцией. В прошлом году она составила 12%. По оценкам, которые нам доводилось слышать, в этом году она будет выше 10%. Мы такую цифру не прогнозируем. В действительности мы полагаем, что инфляция, возможно, будет гораздо ниже. Но, безусловно, она повлияет на ситуацию в будущем.

Можем ли мы ожидать изменения прогноза рейтинга Российской Федерации?

Кредитоспособность России повысилась в связи с результатами недавно проведенных парламентских и президентских выборов. В этих вопросах больше нет неопределенности, что, безусловно, является позитивным фактором с точки зрения кредитного анализа. Мы знаем, что за последние несколько лет Россия добилась высоких макроэкономических показателей, и нам нужно оценить динамику изменения этой тенденции на протяжении среднесрочного рейтингового горизонта.

Прогноз рейтинга России - "стабильный". Я не присутствую на рейтинговом комитете, присваивающем суверенные рейтинги, поэтому я не могу сказать ничего такого, что выходило бы за рамки прогноза. Мы осуществляем постоянный мониторинг наших рейтингов и следим за тем, чтобы они точно выполняли свои функции оценки рисков и точно отражали наше мнение.

Каково ваше мнение по поводу профицита счета текущих операций и бюджета России, а также задолженности, в первую очередь, квазигосударственных компаний? Как все эти факторы могут повлиять на рейтинг?

Консенсус-прогнозы говорят о снижении профицита счета текущих операций и бюджета России, а задолженность квазигосударственных корпораций в последние годы быстро растет. Поскольку эти тенденции нельзя назвать благоприятными для рейтинга, наша среднесрочная задача - проанализировать, насколько они согласуются с каким-либо конкретным рейтингом, и насколько Россия сильна в экономическом и институциональном плане, чтобы справиться с трудностями, связанными с такими тенденциями, и при этом охранить способность погашать свои долги своевременно и в полном объеме.

Было бы нереалистично ожидать, что Россия и далее будет поддерживать такой же высокий профицит бюджета и счета текущих операций, как в последние годы, учитывая ее потребности в финансировании социально-экономического развития.

/Интерфакс/