Ирак не отказывается от заключенных с Россией оружейных контрактов

Глава МИД Ирака Хошияр Зебари рассказал "Интерфаксу" о судьбе заключенных с РФ крупных оружейных контрактов, о перспективах работы в стране российских нефтяных компаний и отношении к Москве в арабских странах из-за ее позиции по Сирии

Москва. 22 февраля. INTERFAX.RU - Глава МИД Ирака Хошияр Зебари, принявший участие в первом министерском заседании Форума Россия-ЛАГ в Москве, нашел в своем плотном графике время, чтобы рассказать специальному корреспонденту "Интерфакса" Андрею Барановскому о судьбе заключенных с РФ крупных оружейных контрактов, о перспективах работы в Ираке российских нефтяных компаний и отношении к России в арабских странах из-за ее позиции по Сирии.

- Вчера прошло первое министерское заседание Форума Россия-ЛАГ. На Ваш взгляд, каким образом этот форум может продвинуть сотрудничество между Россией и арабскими странами? В целом, считаете ли Вы, что этот форум полезен, ведь Россия и так имеет хорошие отношения практически со всеми арабскими государствами?

- Я думаю, что этот форум является хорошим локомотивом для дальнейшего развития отношений между Россией и арабским миром. Несмотря на давнюю историю отношений между Россией и многими арабскими государствами, обе стороны не удовлетворены уровнем торгово-экономических обменов. Товарооборот между 22-мя странами арабского мира и Россией составляет $14 млрд. В то же время, товарооборот одного лишь Ирака с такой страной как Китай составляет $16 млрд. Вот почему, была подчеркнута необходимость политических консультаций. Политические отношения очень важны. Я имею в виду, что если они находятся на хорошем уровне, они, разумеется, влияют на экономику и бизнес.

Это был первый форум. Мы договорились о плане действий, начиная с сегодняшнего дня и до 2015 года. Мы определили ряд целей и задач, над которыми будем работать. Он показал, что все арабские страны заинтересованы в развитии отношений с Россией. Россия – член Совбеза ООН, сверхдержава, занимает дружественную позицию по арабскому вопросу, по Палестине, по ряду других вопросов. Возможно, по Сирии есть разногласия, но в целом, я думаю, большинство арабских стран поддерживают хорошие отношения с Россией.

- То есть, главной целью этого форума является развитие экономического сотрудничества, а не политического?

- Да.

- Каковы причины того, что до сих пор не вступили в силу крупные соглашения между Россией и Ираком на закупку вооружения?

- Россия всегда была основным поставщиком вооружения для иракской армии, поэтому Ирак определенно заинтересован в сотрудничестве с ней для развития своих оборонительных возможностей.

Ирак не отказывается от этой сделки, тут нет никаких изменений. Имели место сообщения, заявления, обвинения в коррупции, участии посредников. Мы заявили российскому руководству, что нам не нужны никакие посредники, что мы хотим действовать с Россией напрямую. Президент Путин также подчеркнул это. Я уверен, что сделка по-прежнему актуальна. Я напомню, что иракская военная делегация прибыла в Москву после всех этих сообщений о сделке лишь для того, чтобы подтвердить, что Ирак не отказывается от нее.

- Но в чем причина того, что они до сих пор не вступили в силу?

- Я думаю, что это вопрос распределения денег. Нужно платить вперед. У нас сейчас политический кризис. Наш бюджет на 2013 год не был одобрен парламентом. Поэтому тут могут быть какие-то технические отсрочки, но в принципиальном плане обе стороны намерены выполнять эти соглашения.

- И каков Ваш прогноз? Когда они могут быть выполнены?

- Как только появится возможность.

- Существуют ли у Ирака какие-либо претензии к "Газпром нефти" в связи с ее деятельностью в Курдистане?

- До тех пор, пока такая деятельность прозрачна, и она находится в рамках конституции Ирака, компании могут работать везде, где захотят.

- То есть, "Газпром нефть" работает в рамках иракской конституции, и тут нет никаких проблем?

- Проблем нет.

- Заявляла ли "Башнефть" о своем интересе по расширению деятельности в Ираке? Кроме того, ТНК-ВР также интересовалась возможностью работы в Ираке - компания как-то подтвердила свой интерес за последнее время?

- Я не знаю. Существует расписание предоставления лицензий для контрактов. Они могут подать заявку на их получение. Я не думаю, что будут какие-то возражения. Выиграет тот, кто предложит лучшие условия.

- Ирак был одной из стран, которые не признали Национальную коалицию сирийских оппозиционных и революционных сил в качестве легитимного представителя сирийского народа. В чем причина такого решения?

- Мы поддерживаем отношения с оппозицией, но формальное признание оппозиции стало бы прецедентом. А это как раз то, против чего мы выступали в ЛАГ. Завтра оппозиция в любой из этих стран потребует признания легитимности. Признаете ли Вы их? Это было основной причиной спора.

Но это не означает, что мы не встречаемся с ними или не приглашаем их. Некоторых из них мы приглашали в Багдад, встречались с ними, обсуждали ситуацию. Глава новой сирийской оппозиционной коалиции Моаз аль-Хатыб, я встречался с ним в Германии недавно. Но говорить с ними и признавать их – две разные вещи.

- Имело ли это решение негативное влияние на отношения Ирака с другими арабскими странами?

- Действительно, позиция Ирака отличалась от позиций других арабских стран. Она была твердой с самого начала. Можно сказать, что мы стали единственным голосом мудрости, который заявлял, что режим не падет в течение нескольких дней или недель, как это считалось, что это займет время.

Во-вторых, мы заявляли, что необходимо убеждать все стороны принять участие в диалоге, чтобы найти политическое решение. Ни одна сторона не может добиться перевеса, и кризис будет продолжаться.

Мы говорили, что в ближайшем будущем не может быть никакой иностранной интервенции, потому что международные, региональные отношения изменились, и мы, арабские страны, должны сделать все от нас зависящее, чтобы прекратить кровопролитие и убедить стороны начать здоровый диалог.

Спустя два года, многие страны начали приходить к такой же позиции. Теперь Вы слышите призыв от арабской министерской комиссии, которая была здесь. Они сделали те же заявления, за которые мы выступали.

- Некоторые обвиняют Россию в том, что она является "адвокатом" режима Асада, и заявляют, что российская позиция по Сирии оказала негативное влияние на отношения между РФ и арабскими государствами. Вы согласны с этим?

- Мы обсуждали это на форуме в Москве. Честно говоря, общественное мнение во многих странах не на стороне российской позиции, потому что народ воспринимает вещи упрощенно. В целом, в основном, из-за изменений политической и социальной ситуации в арабском мире вследствие протестных движений "арабской весны" для России возникли определенные негативные аспекты в общественном восприятии. На правительственном уровне больших проблем нет, но каждое правительство принимает во внимание общественное мнение.

Тем не менее, наши российские друзья так не считают.

- Может ли это негативное восприятие быть результатом пропаганды?

- Конечно! СМИ создают наибольшую часть этого общественного восприятия, а мы знаем, кто контролирует наиболее влиятельные арабские СМИ.

- Кто?

- Вы знаете.

- Турция - известный противник режима Асада. Она разместила противоракетные комплексы на границе с Сирией. Как Вы считаете, может ли это реально помочь защитить Турцию от угроз со стороны Сирии?

- Ситуация в Ираке так или иначе находится под влиянием продолжающегося сирийского кризиса. Происходят столкновения в Ливане. Турция обеспокоена курдами на северо-востоке Сирии, деятельностью Курдской рабочей партии и так далее.

Существует обеспокоенность, что сирийский кризис не удержится в границах этой страны. Турция одна из тех стран, кто будет затронута этим по многим причинам. Являясь членом НАТО, она пытается защитить себя. Размещение систем "Пэтриот" вдоль ее границы является оборонительным шагом, а не наступательным.

Их позиция известна. Они призывают к смене режима, к поддержке оппозиции всеми средствами. Тем не менее, даже Турция, как мы заметили, недавно смягчила свою риторику в сторону поддержки мирного решения этого конфликта.

- Считаете ли Вы, что изменение позиции Турции, о котором Вы только что упомянули, а также заявление лидера сирийской оппозиции Моаза аль-Хатыба, о готовности начать диалог с режимом Асада, пусть даже с предусловиями, свидетельствуют о том, что все начинают понимать, что не существует силового решения этого кризиса?

- Я думаю, что все стороны понимают, что в этой войне нет победителя. Эта война, когда ни одна сторона не может победить другую, может продолжаться долгое время. И у армии и у оппозиции есть предел их возможностей. Я думаю, что это было хорошим мужественным шагом со стороны аль-Хатыба предложить переговоры. Это – единственная надежда.

Обе стороны не должны делать невозможным начало переговоров, выдвигая слишком много предварительных условий. Если Вы хотите найти решение, Вам нужно говорить с Вашим врагом, а не Вашим другом.