COP27 не нашла поворота с шоссе в климатический ад. Обзор

Москва. 21 ноября. INTERFAX.RU - Коллективное разочарование - уже традиционный итог международной конференции ООН по климату. Финальный протокол COP27 назвали прорывным в части решения вопроса о финансовой помощи пострадавшим от климатических изменений странам. В то же время, итоги конференции в части сдерживания глобального потепления незначительны: прогресса нет ни в части обновления климатических обязательств стран, ни в отказе от ископаемого топлива.

Это не удивительно: завершившаяся COP27, в большей степени, была посвящена деньгам - компенсациям, финансовой помощи, налогам и инвестициям, но не снижению антропогенной нагрузки на климат.

На пути к росту на 2,5 градуса Цельсия

Договоренности участников Парижского соглашения пересмотреть в течение года свои климатические обязательства так, чтобы они соответствовали цели "1,5 градуса" - один из важнейших результатов прошлогодней конференции в Глазго и одна из главных надежд, возложенных на COP27. Прошел год, и секретариат ООН по климату открыл саммит неутешительным заявлением: только 29 из 194 сторон Парижского соглашения представили обновленные национальные стратегии. Согласно отчету Межправительственной группы экспертов ООН по изменению климата, при текущих обязательствах к концу века общемировая температура вырастет на 2,5 градуса Цельсия, что может привести к катастрофическим последствиям вроде таяния Восточно-антарктического ледяного щита и отмирания лесов Амазонки.

Будто предвосхищая оправдания "двоечников" климатической повестки, генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш заявил на открытии сегмента высокого уровня, что конфликты на Украине и в Сахеле, насилие и беспорядки в других местах - это ужасные кризисы, которые, однако, не могут быть поводом для отступничества или "гринвошинга".

"Мы на шоссе в климатический ад, и мы давим на газ", - отметил он и призвал заключить на COP27 "Пакт климатической солидарности" - о дополнительных усилиях по достижению "цели 1,5 градуса", о дополнительной финансовой и технической поддержке развивающихся стран, о сокращении зависимости от ископаемого топлива.

"Либо мы подпишем пакт о климатической солидарности, либо пакт о коллективном самоубийстве", - подытожил Гутерриш.

Меж двух кризисов

Несмотря на то, что из года в год природоохранные организации провозглашают Уголь, Нефть и Газ всадниками климатического апокалипсиса, пункт о постепенном сокращении использования ископаемого топлива впервые появился в коммюнике конференции только в прошлом году. Акторы климатической повестки были убеждены, что механизм запущен, и с каждым новым COP амбиции по отказу от углеводородов будут расти. Несмотря на усилия более 80 стран-участниц Парижского соглашения, этого не случилось: 2022 год, проходящий под знаменем энергетического кризиса, внес любопытные коррективы в полемику.

Одним из первых звоночков смягчения повестки стало выступление председателя Европейского совета Шарля Мишеля, заявившего о необходимости диверсифицировать источники энергии переходного периода, а также признать, что развивающиеся страны нуждаются в газе для своего развития.

Африканский газ стал хорошей головоломкой для участников COP27. Принципы справедливости энергоперехода не оставляют развитым странам права на призывы к отказу от добычи газа в Африке. Однако и обратные призывы - к использованию ресурсов - оказались в текущей обстановке тоже не совсем уместными и были восприняты активистами как "энергетический колониализм".

"Риторика правительств в поддержку газа никоим образом не направлена на помощь африканскому континенту в "развитии". Это вновь ловушка, чтобы запереть нас в роли "заправочной станции" на пользу Глобальному Северу", - заявил основатель и директор движения Power Shift Africa (PSA) Мохамед Адоу. В подготовленном PSA отчете отмечается, что порядка 570 млн человек в Африке до сих пор не имеют доступа к электричеству, в том числе потому, что большая часть инвестиций в ископаемое топливо направлена на инфраструктуру для экспорта.

В свою очередь, главными тезисами организованного в рамках COP форума Зеленой инициативы Саудовской Аравии стали нереалистичность плана энергоперехода, а также необходимость дальнейшего использования углеводородов для обеспечения энергетической безопасности. Главы Saudi Aramco и TotalEnergies открыто заявили, что инвестиции в нефть и газ необходимо продолжать, попутно предпринимая действия по снижению и нейтрализации выбросов от этих источников.

Не прошло и недели саммита, как опрошенные The Guardian эксперты забили тревогу: лоббисты ископаемого топлива используют COP27 для ребрендинга газа в качестве переходного топлива. Часть представленных экспертов возложили ответственность за "новый взгляд" на газ на Россию и ее действия на Украине.

Кто с нами?

Одна из традиционных "забав" COP - подсчет количества лоббистов ископаемого топлива. В этом году их насчитали 636, что на пугающие 25% больше, чем на климатическом саммите в Глазго. Наибольшее представительство интересов ископаемого топлива обеспечили Объединенные Арабские Эмираты - 70 человек, на втором месте - Россия с 33 делегатами.

К российским лоббистам проводившие подсчеты Corporate Accountability, Corporate Europe Observatory и Global Witness причислили представителей EN+ Group, "Газпрома", "Газпром нефти", "ЛУКОЙЛа", "Татнефти", ЕвроСибЭнерго", "СИБУРа", "Северстали", группы НЛМК, "Магнитогорского металлургического комбината", Национального ESG-Альянса и Российского союза промышленников и предпринимателей. При этом были ли они в действительности на полях саммита - большой вопрос: "Интерфаксу" не довелось там встретить и десятка лоббистов из предварительного списка.

Справедливости ради отметим, что в предварительном списке участников COP27, по которому подсчитывали лоббистов, было зарегистрировано 33 449 человек (без учета персонала, местного секретариата и т.п.), а в итоговом пресс-релизе и вовсе отмечалось участие более 45 тысяч человек. Таким образом, доля заинтересованных в процветании ископаемого топлива составила менее 2% от общего числа участников.

В кадиллаке с пачкой денег

Оценивая итоги саммита, сложно отделаться от впечатления, что все пробелы в части решений о действиях по снижению выбросов решили заткнуть деньгами. Главный "прорыв" конференции - создание Фонда возмещения убытков и ущерба странам, пострадавшим от климатических катастроф - не имеет никакого отношения к предотвращению глобального потепления. Да и считать его достижением пока, откровенно говоря, рано: прописать механизмы его работы, определить доноров, и, собственно, наполнить фонд деньгами только предстоит.

Проблемы в этой части весьма вероятны, поскольку согласие ЕС на создание фонда было получено при условии, что база доноров будет расширена за счет крупных экономик, статус развивающихся стран (по классификации РКИК ООН от 1992 года) которых спустя три десятилетия заслуживает пересмотра. К "спорным" странам, прежде всего, можно отнести Китай - крупнейший после США источник выбросов и вторую по величине экономику мира, Саудовскую Аравию и Россию, получающих сверхдоходы от добычи ископаемого топлива. По сей день эти страны освобождены от участия в климатическом финансировании, и нет гарантий, что они или другие интенсивно развивающиеся государства не попытаются воспрепятствовать пересмотру своего статуса.

Создание Фонда возмещения убытков и ущерба, по сути своей - еще одного обязательства для развитых стран, было поддержано участниками COP в условиях систематического невыполнения ранее данных финансовых обещаний. Так, например, уже третий год подряд не выполняется цель по ежегодной мобилизации $100 млрд на борьбу с климатическими изменениями. По словам президента Франции Эммануэля Макрона, на данный момент страны ООН близки к инвестициям в размере лишь $50 млрд.

Примечателен также и пункт итогового протокола о необходимости ежегодно инвестировать не менее $4 трлн в возобновляемые источники энергии, чтобы иметь возможность достичь net zero к 2050 году (основано на оценке Международного энергетического агентства - ИФ). Глобальный переход к низкоуглеродной экономике потребует и того больше - $4-6 трлн.

"Для предоставления такого финансирования потребуется преобразование финансовой системы, ее структур и процессов с привлечением правительств, центральных банков, коммерческих банков, институциональных инвесторов и других финансовых субъектов", - подчеркивает секретариат COP27 в итоговом документе, параллельно призывая упростить доступ к "зеленому" финансированию и обеспечить развертывание полного набора финансовых инструментов, в том числе недолговых, для борьбы с изменениями климата.

Несмотря на осторожную формулировку, за этими пунктами коммюнике могут крыться большие амбиции. Незадолго до начала саммита в Шарм-эль-Шейхе активисты движения Big Shift Global раскритиковали Всемирный банк за продолжение финансирования upstream-проектов, несмотря на данное в Париже обещание не поддерживать средствами разведку и добычу углеводородов после 2019 года.

Председатель прошлогодней COP26 Алок Шарма присоединился к призывам реформировать Всемирный банк, отметив, что "мир не может допустить, чтобы такие институты проявляли осторожность в использовании своих значительных климатических ресурсов. Это вопрос социальной справедливости, а также экологической безопасности" (цитата по The Guardian).

Вопросы реформы Всемирного банка всплывали в СМИ на протяжении всего COP27, и, вполне вероятно, широко обсуждались участниками. В частности, премьер-министр Барбадоса Мия Моттли заявила в ходе саммита, что "институты, созданные в середине 20-го века, не могут быть эффективными в третьем десятилетии XXI века, они не описывают проблемы XXI века. Климатическая справедливость не была проблемой тогда, когда был создан банк".

В результате COP27 так и не пришел к прогрессу относительно мер, которые могли бы в ближайшее время обеспечить съезд с шоссе в климатический ад. Однако участники оказались амбициозными и изобретательными в денежных задачках. Кроме вопросов функционирования Фонда потерь и ущерба и реформирования Всемирного банка, они оставили на будущее идеи введения "глобального углеродного налога" и необходимости выплаты "экологических репараций" зачинщиками военных конфликтов.